Раз в четыре года (СИ)

- Это личная работа, неожиданная и неоконченная. Может ещё и не начатая. - ответила она. - Трудно объяснить, но попробую показать. Пойдём за мной.

Птах молча вышел за девушкой на лестницу. Поднимался без догадок, наблюдая за ее мягкими уставшими шагами по ступеням. Персональная униформа, затёртая от носки, скрылась на следующем пролёте. Он снова ушёл от шума, но дверь на крышу скрипела, испортив ощущение перехода на нагретую солнцем крышу. Какое-то время они стояли молча, осматривая неподвижные зеленые улицы. Местами выглядывали остовы машин, остатки скамеек и урн. Движения небольших животных едва прослеживались в наступающей прохладе вечера. Птицы пролетали над улочками, разбавляя криками шорох листвы.

- Мы очень быстро потеряли необходимость в доме, земле под ногами. Понимаю, что твердую опору обретаешь в поиске. Но я заворожена миром, в котором небо над головой стоило дороже искусственных станций и колонизаций систем в его же глубине. Мы не бросили свой первый дом от загаженности каждого квадратного метра, до которого только могли добраться. Конец человечества на планете стал добровольным и массовым исходом к новым границам, и дурно пахнущей историей одновременно. Оказалось, что выгодней жить всем иначе - мы теперь едины, переменив одно место на множество систем и станций в общей информационной сети. Покинутая планета представляет собой заповедник, в котором от человека остались безжизненные скелеты городов, множество мусора, законсервированные объекты, местные жители и засилье диких кошек. Скелет в шкафу детской комнаты. Прекрасное наследство, а?

- Учебник истории и экономики, начальная школа. - произнес мужчина кивая. - Человечество подтолкнул технический рывок, мы оставили планету и помогаем восстанавливать понесенный экологический урон. Или хотя бы не мешаем. Все мы, родившиеся на других небесных телах, на станциях и кораблях, относимся к этому месту как к живой сказке. В детстве представляли сказочные леса, населенные дикими чудесными зверями и птицами. Бесконечные зеленые моря, в которых затеряны нити рек. Ты для меня не просто смотритель, а ожившая лесная нимфа среди страниц детской истории и мифологии ребят. Я вижу сон, а сон всматривается в меня.

- Мы оба ничего толком не видим. - грустно и тихо сказала девушка и развела руками. - И не сможем заставить себя, пока не окажемся на краю. Снова.

Она подошла к перилам и оперлась на них локтями. Птах пошёл следом, вглядываясь в едва наметивший себя багрянец вечернего солнца. Казалось, чем тут удивить: он видел закаты нескольких звезд, больших и меньших. Преимущественно закаты, потому что рассветы чаще всего требовали больших усилий. Но после перемен, смотря на солнце, словно проживал первый день жизни. Вдыхал воздух с ещё незнакомыми нотками, прокручивая в голове сценарии, предположения и желания с безумной скоростью. А затем, по запуску сети Анной, на улицы, слой за слоем, наложилась прежняя реальность. Она собрала траву в аккуратные формы клумб, дорожек и секций, оставленные покрытия дорог пробегали вокруг оживших домов. На улицах появились люди, машины и искусственное освещение.

- За углом этого дома площадка для игр. Сдвинь точку обзора, стоит того. Дети и взрослые могли тратить там дни вне работы, мы потратим минуты на реконструкцию. - продолжила девушка, указав рукой в сторону ближайшего двора. - Жители неслись над землёй, работали в небоскрёбах и играли на зеленой траве в командные игры. В любое время, на настоящей зелени. Да я первые дни не могла перестать дышать и начать думать о чём-либо кроме запахов, с примесью городов и смога, то ли ничтожной, то ли надуманной. Потом стала собирать оживающий пазл из картинок. Поняла, как дёшево стоило счастье на каждом углу. Каждый переулок принялся оживать, наполняясь подсмотренными историями.

- Но ты же не сравниваешь наши миры? - изумился Птах. - Медицина, когнитивные науки и космос, не говоря об индустрии развлечений. Эта свобода стала намного сложнее, но вместе с тем и приятнее. Мне никогда не собрать весь жемчуг миров за жизнь, если бы не работа. Знаешь, лет десять назад я всматривался в рисунки далёких звёзд в отражении чистейшего озера. Позже, в последние полевые вылазки, работая над проектом сети для системы станций в другой части галактики, наблюдал за наступлением холодов. Корка льда превращала свою сеть в прозрачное стекло, собирая по частям чужое небо. Зазеркалье крепло ночь за ночью, как и понимание - это небо тоже моё. Мы изменились, наш дом стал шире. Разобрали орбитальное кольцо над планетой и переместили. Не бросили и не отправили на солнце. Передвинули границу. Расширили мир.

- Да, но внутри мы те же. - покачала головой Анна. - И так же одиноки под небом и в темноте.

- Но если быть честным к себе, ничего не меняется и в объятиях, и под крышей, в уюте и тепле. Нельзя изменить реальность, закрыв за собой дверь, выбрав засов понадёжнее и закутавшись в теплое одеяло. - ответил Птах. - Разве легче становится не от желания забыться в инстинктах? Что тогда думать про одиночество?