Раз в четыре года (СИ)

Проблемы Аня привыкла решать по мере поступления. Только резкие изменения, обычно всегда неприятные, заставляли девушку дёргаться и спешить. Переполненная папка входящих дел сейчас не позволяла исправить всё, оставаясь в одиночестве. Девушка всегда спорила с близкими об ущербе отсутствия безумных и масштабных целей, ценности мечты в сравнении с целью. Но поставленных перед собой задач стало гораздо меньше, а желания радикальных и страшных перемен полонили голову. Стараясь как можно скорее успокоиться, девушка на непослушных ногах заспешила проскользнуть мимо столиков. Толкнула посетительницу бедром, смутилась и извинилась. Уже слыша каждый удар сердца отчётливо и оглушительно, она почувствовала, как руки загребают холодную воду. Минимум выжившей косметики уже ни на что не влиял, дверь притворилась доводчиком и дыхание успокоилось. Крепко вцепившись в раковину обеими руками, девушка зацикливала себя на мысли, словно заставляя тело и разум бежать по кругу, шаг за шагом и мысль за мыслью.

- Я хочу попробовать всё изменить - сказала Аня вслух, уже не переживая об этом. - Я попробую что-то поменять.

Уже вытирая лицо, оставляя наличные, покупая билет на следующий рейс, Аня гнала мысли о привычном, о желании уязвить и ненавидеть. Она хотела изменять сложившиеся вещи, а не изменять прошлому или отталкиваться воспоминания. Не осталось пути назад, рядом некому идти дальше. Девушка боялась и чувствовала острые края обиды, словно она не поставила чашку на стол минуты тому назад, а разбила её и порезала руки, сильно сжимая осколки. Если бы Аня спросила себя неделю назад о сильных страхах, то одиночество, поиск работы или переезд в другой город, другую страну или на другой край света уверенно попадали в лютый перечень неприязни. А теперь, идя от противного к логичному, с каждым шагом и с каждым отзвуком среди множества ударов вокруг, девушка находила в себе необходимость именно этих перемен. Бронировала номер на ночь, прощалась с оставленными вещами, подсчитывала запас накопленной подушки безопасности, рассчитывая новую жизнь.

От тишины ночи ничего не осталось. Полотно из шепота леса разрывали крики. Полудикий ор и разнообразные возгласы блуждали вокруг. Звуки не казались связанными словами, но явно соотносились между собой. Удары по стенам, наносимые в первые полчаса постепенно стихли. Их сменил неестественный топот, переходящий в равномерные семенящие шаги, и обрывающийся внезапно раз за разом. Какофония вызывала оторопь своей необъяснимостью, заставляла осматривать стены и экраны в поисках успокоения.

- Они выключили последнюю камеру. - сказал Птах, сидя напротив в сумраке резервного освещения. - Остались только спутники. Может включим свет и выпустим пару дронов, чтобы следить за ними сверху стало легче?

- И увидим то же мельтешение варваров в измазанной одежде? - ответила Анна. - Прибавил им целей и веселья, а ради чего? Как хочешь, а с меня хватит. В худшем случае нам разыграют отвратительное представление, в лучшем - закидают камеры и дроны грязью, камнями и экскрементами. Стоит того? Мне достаточно. Техники у них нет, наши машины и защитные системы просто убьют их. Для нас же они животные, как безоружные опасные звери. Уничтожим - и не сможем проследить за этой группой. Да и кровь на наших руках в ночном свете будет такая же чёрная, как и на их.

- Понимаю. - согласился Птах. - Прости, хочется действовать, а не складывать руки. В критичных ситуациях, вообще трудно отделить переживания от догадки, догадки от логики. Пойми, мне очень уютно и удобно за стенами. Пришло ощущение защищённости, ккк в непогоду из окна теплого дома смотреть на стихию, могучую и совсем не опасную. Но сейчас я не хочу обмануться в соблазне. Как по-твоему, не хотят ли нашего добровольного заточения люди снаружи? Может план в том, чтобы выкурить нас непредусмотренным способом? Слишком мало информации для разумных рассуждений, но зачем иначе стоять перед стеной и ждать?

Они сидели прямо на полу на кухне, устроившись друг напротив друга. Прошло больше пяти часов с начала нападения, но смех и крики ещё проникали сквозь стены, приглушенные и непонятные. Казалось, что шум слышится вечность, смешивается и обретает закономерности. Но стоило сконцентрироваться на происходящем, как вопли теряли как минимум структуру, выливаясь в отдельные звуки. В один из протяжных криков мужчина вздрогнул и вскочил на ноги в ту же секунду.

- Ты слышала это? - спросил Птах. - Похоже, что кто-то зовёт на помощь. Кто-то из нас, по произношению, кажется.

- Новая попытка? - ответила Анна, не вставая. - Не расслышал, но думаю, что нас хотят выманить. Всё-таки запустим пару машин для пущей уверенности. Будем спокойны, в теории есть шанс, что кого-то из смотрителей похитили. Но мне...