Раз в год в Скиролавках (Том 1)

- Не нашел я его. Может быть, отец закопал пистолет в саду или в лесу? Не знаю. Я обшарил каждый угол в нашем доме. Впрочем, сделайте обыск. Комендант надолго зашелся еще более сухим кашлем. - Милиция знает, что ей делать. А о ТТ я вспомнил, чтобы наглядно вам показать, что если вы не нашли отцовского оружия, то, может быть, кто-то другой тоже не нашел карабина. А потом вдруг из него выстрелил.

- Черт возьми, - рассердился доктор. - Вы смотрите на меня как на преступника. В конце концов, я стрелял или в меня стреляли?

Корейво покивал головой в знак того, что разделяет возмущение доктора. Ничто не могло быть для него увлекательнее, чем подобная ситуация. Не раз случалось, что у возмущенного человека слетало с уст то или другое неосторожное словечко.

- Кто стрелял - это выяснится в ходе следствия, - сказал он. - Однако, принимая вашу версию, необходимо подумать, какова была цель этой стрельбы. Я был этой целью. Моя голова, - буркнул доктор.

Корейво понимающе улыбнулся. Доктор был, безусловно, умным и достойным уважения человеком, и все же он не знал, что следствие всегда нужно проводить двусторонне. Против того, кто обвиняется, а также против того, кто обвиняет. Ведь не раз случалось, что со временем обвинитель становился обвиняемым, а обвиняемый - невиновным. Единственным осязаемым фактом оставалась жестяная гильза; что же касается остального, то здесь необходимо было сохранять осторожность и дистанцию. Человеческое существо, как справедливо утверждал священник Мизерера, бывает переменчивым, хотя по-своему видел этот предмет священник Мизерера, и несколько иначе комендант Корейво. В понятии Мизереры люди были склонны к греху, в понятии Корейво - имели склонность к нарушению закона.

- Мы не можем быть уверенными. Что кто-то стрелял с мыслью вас убить, объяснил он мягко. - Может быть, кто-то хотел вас просто напугать? Оставим в стороне личность того, кто стрелял, имени которого, фамилии, а также адреса и даже описания, насколько я ориентируюсь, мы не знаем. Зато нам известив особа, в которую стреляли. Вы кого-нибудь подозреваете, доктор?

- Нет.

- Ну вот. И я так думал. Ну скажите, почему в вас стреляли, ведь так будет легче найти того, кто стрелял. - Не имею понятия, почему в меня стреляли.

- И я так думал, - согласился комендант. - Значит, постараемся помочь вам, задавая наводящие вопросы. Кому выгодно вас убить или напугать? - Моя совесть чиста.

- Совестью занимается священник Мизерера, - саркастически заметил Корейво. - Нам, доктор, остается правда материальная. - Подозреваю, что, может быть, сам о том не зная, я напал на след убийцы маленькой Ханечки. Преступник почувствовал опасность и пытался меня уничтожить. Как вам известно, я собственными силами стараюсь найти убийцу.

- Это очень хорошо с вашей стороны. Но раз вы сами не знаете, напали ли вы на след убийцы, то почему убийца должен знать, что вы напали на его след? Не принимали ли вы у себя в последнее время какую-нибудь красивую замужнюю бабенку? - Да, принимал. - У нее ревнивый муж?

- Не знаю. И не намерен говорить с вами о таких делах. Корейво спрятал гильзу в конверт, а конверт сунул в ящик стола. - Доктор, - вздохнул он, а потом сухо закашлялся, - вы принесли к нам гильзу. Мы узнали, что в вас стреляли. Это настоящий паштет. Мы должны его проглотить, даже не моргнув глазом. Но из чего этот паштет сделан, этого вы уже не хотите нам сказать...

- Потому что не знаю. Ревнивый муж - это примитивная версия и даже грубая.

- Правильно, - согласился Корейво. - А как вы думаете, почему кто-то вламывается в винный магазин или в табачный киоск? По причинам примитивным и грубым - ради пары злотых и нескольких бутылок алкоголя. С тех пор, как я тут комендантом, на нашей территории убито несколько мужчин, в том числе и при помощи огнестрельного оружия. И в каждом случае или из-за нескольких злотых, или из-за неверной жены и невесты. Я не думаю, что кто-то встал за дерево у дороги и ждал вечером приезда доктора только потому, что доктор носит шапку из барсука. Поэтому хорошо будет, если доктор обдумает это дело, приедет ко, мне еще раз и укажет на подозреваемого.

Гнев охватил доктора. Он почувствовал, что ему дали урок, .как сопливому мальчишке. А так как старший сержант снова раскашлялся, доктор сказал ему:

- У вас сухой кашель. Даже издалека я слышу хрипы в легких. Не колет ли у вас в груди? - Колет. И насморк мучает.

- Сегодня в здравпункте принимает доктор Курась... - А вы, доктор, не взяли с собой фонендоскопа? - Конечно, взял. Он у меня в машине. Комендант вздохнул с облегчением.

- Кашель сухой, это факт. И в груди колет. А к машине за фонендоскопом может сбегать кто-нибудь из моих людей. Или я сам его принесу.

- Не надо, - ответил доктор Неглович. На минуту он вышел из отделения и вернулся с докторским чемоданчиком в руках.

- Я привык, - сказал он Корейво, - что пациент сидит по эту сторону стола, а я - по ту.