Разбегающиеся миры, или Вселенская толкотня локтями

К полуночи гости разошлись. В малой гостиной посольства из приглашённых остались лишь Коданский и худосочный старик Полонский. В принципе события развивались по сценарию. Угодник и обожатель женщин выслушал в исполнении американской поп-звезды романс на ломаном русском языке, запив это изрядным количеством виски. Затем он отпустил массу комплиментов сомнительного свойства в адрес Кэти и всячески стал стремиться «к интиму» с ней где угодно и при ком угодно. Дик с резонатором в засаде и Маккой с Камиллой Хантер в гостиной всемерно тому способствовали. Последняя парочка если и составляла общую компанию, то лишь затем, чтобы изолировать Коданского и Рассел от Полонского.

За последние полчаса Конь Дамский успел запустить дюжину сальных взглядов под подол Кэти и пару раз облапить её на диване в углу гостиной, чему певичка явно потакала. Словом, он вполне дозрел до того, что утащить её «в номера». Дозреванию способствовало и то, что Жеребец неделю пребывал «на голодном пайке», только-только завершив визит в Китай. Вернувшись же в Москву, он не смог связаться с Дианой Лонской – единственной, кто способен был сполна разрядить его мужской механизм. Специальный телефон связи с ней упорно молчал.

Увы, реализации домогательств Коданского к Кэти злостно мешал русский посол. Желудочник Полонский портил «всю обедню» Маккою и Дику. Худосочный старик за весь вечер не пригубил фужера, не «уелся» деликатесами и не упился кока-колой. Он и в туалет хотя бы на минуту не отлучился. Его и дрёма не брала. Противный язвенник уже раз пятнадцать звал Коданского откланяться. Дряхлый гастритник, видимо строго проинструктированный «гэбистами», неусыпно бдел за ветреным членом правительства. За вечер он не отлучился от Николая Андреевича далее, чем на дюжину шагов.

Мало того, старикашке и резонатор был нипочём! Ведь действие прибора основывалось на аутентичной мультипликации переживаемых эмоций, а Полонский был бесчувственнее египетской мумии. Единственное, что его отличало от трупа, так это то, что он периодически бубнил: «Николай Андреевич, пора и честь знать. Нас ждут. Николай Андреевич…». Судя по замогильному голосу зануды, его могли ждать только на кладбище.

Дик, сидя в засаде, от злобы на сухостойного посла пару раз умудрился укусить свой правый локоть, и уже был близок к тому, чтобы через голову почесать левое ухо левой же рукой. Он уже смирился с тем, что ничто не способно было унылого Полонского вывести из состояния летаргического отупения. И вдруг…

И вдруг…И вдруг воплощение Кощея Бессмертного чихнуло!

…Ах, как воспрянул Александер! Он усердно принялся резонатором вызывать в полудохлом существе реакцию подкрепления. И вызвал-таки! Ох, до чего же рассморкался чрезвычайный и полномочный посол…И посол, и посол, и посол, покуда его «не отбуксировали» в туалетную комнату, где он выдувал ноздрями впечатляющие фистулы, по времени равнявшиеся театральному акту. Вот ведь, сколько отыскалось «связанной» энергии в сухопаром теле! Нет, недаром в России говорят, что сухое полено жарче горит.

Пока Полонский чихал, свершилось много событий. Конь Дамский утащил негритянку в будуарчик с удобной тахтой. На тахте Кэти наглядно доказала ему, что белые трусики на её шоколадных ягодицах смотрятся не менее «потрясно», чем на смуглой попке Диане Лонской. В ответ гусар-политик по пьяной лавочке сболтнул ей и про то, как Зарукин с Лонским через бывшего шефа КГБ Пырванова пытались избавиться от Рокецкого с Павловым, и про то, что с новой монопольной бомбой «русские всем покажут кузькину мать».

Своеобразный бартерный обмен продолжился. Наличие белоснежных трусиков на Кэти не давали Жеребцу проверить достоверность слухов, что негритянки бреют волосы «там» по новой моде. И Коданский принялся уламывать её «показать юг», в то время как Рассел интересовалась уголком русского севера с секретным объектом Ост. Обе стороны не слишком ломались, и спустя пару минут певичка вызнала у «Николя» координаты объекта Ост на Новой Земле, а Николай Андреевич «увидел Майами».

«Увидеть Майами», вовсе не обязательно означает «побывать там». А очень хотелось! И Николя, напряжённый, как трансформатор, преобразующий двести двадцать вольт в добрую тысячу, судорожно пытался пристроить свой «выпрямитель». На что Кэти хихикала и говорила, но уже на чистом английском: мол, она не против, но боится, что в ней «рванёт также, как на Новой Земле, и…места живого не останется». И пока Коданский на ломаном английском не открылся ей в том, что русские отнюдь не камикадзе, ибо суммарная мощность пробного монопольного реактора на объекте Ост сравнима по силе всего-то с пятью Хиросимами, певичка с типично американским патриотизмом не уступала ни пяди «крайней плоти Майами».