Разбилось зеркало, звеня...

Направляясь в гости, миссис Бэнтри внимательно смотрела по сторонам, отмечая происшедшие изменения. Местность вокруг Госсингтон-холла казалась более благоустроенной, чем в те времена, когда дом переходил из рук в руки. «Не пожалели расходов», — удовлетворенно заметила про себя миссис Бэнтри, кивая головой. Цветника с дорожки не было видно, и это еще больше улучшило настроение миссис Бэнтри. В те далекие дни, когда она вместе с мужем жила в Госсингтон-холле, цветник с его великолепными клумбами был предметом ее особого восхищения и гордости, и вид его теперь наверняка вызвал бы у нее ностальгические воспоминания о прекрасных ирисах, которые там росли. Лучший ирисовый сад в округе, говорила себе миссис Бэнтри с нескрываемой гордостью.

Подойдя к новой, недавно окрашенной двери, миссис Бэнтри нажала кнопку звонка. Дверь с почтительной проворностью открыл дворецкий определенно итальянской наружности. Он провел ее прямо в комнату, бывшую некогда библиотекой полковника Бэнтри. Теперь, как миссис Бэнтри уже слышала от мисс Марпл, эта комната была соединена с кабинетом. Результат оказался впечатляющим: стены были обшиты панелями, пол покрывал паркет. В одном из углов комнаты стоял огромный рояль, а у стены высилась стереоаппаратура последней марки. В противоположном конце комнаты находился небольшой оазис — пол в этом месте был покрыт мягкими персидскими коврами. Здесь стояли чайный столик и несколько кресел. У чайного столика сидела Марина Грегг, а рядом с ней стоял, прислонившись к камину, человек, которого миссис Бэнтри поначалу сочла одним, из самых безобразных людей, которых она когда-либо видела.

Всего лишь несколько секунд назад, как раз в тот момент, когда миссис Бэнтри протянула руку, чтобы нажать на звонок, Марина Грегг сказала своему мужу мягким, восторженным голосом:

— Это место как раз для меня, Джинкс, как раз для меня. Эго именно то, к чему я всегда стремилась. Здесь царит спокойствие и ничем не испорченный английский пейзаж! Мне бы хотелось здесь жить все время, до самой смерти. Уверена, мы усвоим английский образ жизни. Каждый день у нас будет подаваться послеобеденный чай, который мы будем пить из моего георгианского чайного сервиза. И мы будем смотреть из окон в сад, на этот типично английский цветочный бордюр. Наконец-то я приехала к себе домой! Вот что я чувствую! Мне кажется, что я смогу прожить здесь долго, что я буду спокойной и счастливой, что это место обязательно станет для меня родным домом.

И Джейсон Радд (которого жена называла Джинксом) улыбнулся. Это была снисходительная улыбка, с тенью явного недоверия, так как Радд уже не в первый раз слышал от супруги подобные восторженные слова. Сейчас, возможно, так и будет. Возможно, это место и сможет стать для Марины Грегг настоящим домом, но он слишком хорошо знал увлекающуюся натуру жены. Она всегда была уверена, что в данный момент нашла именно то, что искала.

— Это грандиозно, милая, — произнес Радд своим гулким голосом. — Это просто грандиозно! Я рад, что тебе это место нравится.

— Нравится? Да я просто в восторге. А ты разве нет?

— Разумеется, в восторге, — согласился Джейсон Радд. — Разумеется.

Конечно, это совсем не плохо, размышлял он про себя. Прочная, добротная постройка, чересчур, правда, викторианская. Он не отрицал, что этот дом вызывал ощущение солидности и надежности. Теперь, когда самые бросающиеся в глаза неудобства устранены, в нем стало достаточно комфортабельно. Неплохое место для того, чтобы время от времени возвращаться сюда. К счастью, думал он, похоже, Марине этот дом не разонравится, по крайней мере, в течение двух-трех лет. Что ж, поживем — увидим.

— Как это прекрасно — снова чувствовать себя здоровой, — вздохнула Марина. — Здоровой и сильной. Готовой в любой момент приступить к работе.

— Разумеется, милая, разумеется, — снова повторил он.

В этот момент дверь открылась, и итальянец-дворецкий ввел в комнату миссис Бэнтри.

Марина Грегг приветствовала гостью самым очаровательным образом. Она подошла к ней, взяла ее за руки и сказала, что ей доставляет огромное удовольствие снова встретиться с миссис Бэнтри. Какое совпадение, что всего через два года после их встречи в Сан-Франциско они с Джинксом купили тот самый дом, который некогда принадлежал миссис Бэнтри. Марина выразила надежду, большую надежду, что миссис Бэнтри не показались ужасными те изменения, которые они осмелились здесь произвести, и что она не считает их самозванцами, вторгшимися в ее дом.

— Ваш приезд сюда — одно из самых волнующих событий, когда-либо происходивших в этом месте, — весело отозвалась миссис Бэнтри и посмотрела в сторону камина.

Затем, как бы в раздумье, Марина Грегг сказала:

— Вы еще не знакомы с моим мужем, не так ли? Джинкс, это миссис Бэнтри.