Разбилось зеркало, звеня...

Старший инспектор Крэддок встал рядом с ним и посмотрел на стену напротив. В центре ее висела итальянская картина «Мадонна с младенцем». «Неплохая копия с какой-то известной картины», — решил он про себя. Мадонна в синем платье поднимала к нему младенца Христа, и оба смеялись. По обе стороны от них располагались небольшие группы людей, глаза всех были устремлены на ребенка. «Одна из наиболее приятных мадонн», — подумал Дэрмот. Справа и слева от картины находилось по узкому окну с витражами. Все вместе это производило весьма своеобразный эффект, но все же ему показалось, что здесь не было решительно ничего, что могло бы вызвать у женщины взгляд волшебницы Шалот, на которую обрушилось проклятье.

— Люди, конечно, все время поднимались по лестнице? — спросил он.

— Да. Небольшими группами, знаете ли. Я сопровождал некоторых, других Элла Зилински, секретарь мистера Радда. Мы хотели сделать эту часть праздника предельно приятной и неофициальной.

— Когда прибыла миссис Бедкок, вы были здесь?

— К стыду своему должен сознаться, господин старший инспектор, что я не могу этого вспомнить, у меня в руках был список приглашенных, и я все время бегал вниз и вверх. Я провожал гостей, представлял Марине, показывал напитки, затем опять бежал вниз и возвращался с новой партией. Я даже не знал в то время, как выглядит миссис Бедкок — ее не было в моем списке.

— А что вы скажете о миссис Бэнтри?

— О ком? Ах, да, это ведь прежняя владелица дома, не правда ли? Кажется, она поднялась наверх почти одновременно с миссис Бедкок и ее мужем. — Он помолчал. — И как раз за ними, я помню, пришел мэр. На нем была большая цепь, а рядом шла его жена в ярко-синем платье с массой украшений. Всех этих гостей я хорошо запомнил. Правда, никому из них я не подал напитков, так как мне надо было спешить вниз за новой партией гостей.

— Кто же подавал им напитки?

— Увы, этого не могу сказать. Там было несколько человек, которые этим занимались. Помню только, спускаясь, я едва не столкнулся с мэром.

— Вспомните, пожалуйста, кто еще был на лестнице, когда вы спускались?

— Джим Гэлбрайт, один из местных репортеров. Он писал отчет о празднике, а затем было еще несколько журналистов, которых я не знаю. Два фотографа, один местный, не помню его имени, и девушка из Лондона, специализирующаяся на художественной фотографии. Она поставила свою камеру в тот угол и снимала, как мисс Грегг принимает гостей. Да, минутку, если мне не изменяет память, именно в это время прибыл Ардвик Фенн.

— Ардвик Фенн? Кто это?

Хейли Престон был шокирован.

— Великий человек, старший инспектор. Крупнейшая фигура в американском кино и телевидении. Мы даже не знали, что он в Англии.

— Значит, его появление было сюрпризом?

— Притом, очень приятным.

— Это старый друг мисс Грегг и мистера Радда?

— Он был близким другом Марины много лет назад, когда она вторично вышла замуж. Не знаю, насколько Джейсон знаком с ним, Крэддок кивнул и перешел к другой теме. Он задал несколько вопросов о напитках, их составе и ассортименте, о слугах, которые разносили их гостям. Ответы только подтвердили мнение старшего инспектора о том, что, если каждый из тридцати гостей мог бы с легкостью отравить миссис Бедкок, то любой другой из этих же тридцати мог видеть, как это было проделано! Решительно, подумал Крэддок, убийца шел на огромный риск.

— Благодарю вас, — сказал он, подводя итог расспросам. — Теперь я хотел бы поговорить с Мариной Грегг.

Хейли Престон покачал головой.

— Мне очень жаль, — сказал он, — мне в самом деле очень жаль, но это абсолютно невозможно.

Крэддок поднял брови.

— Вот как!

— Она сейчас в прострации, в полной прострации. За ней здесь ухаживает личный врач. Он своей властью освободил ее от всяких расспросов. Я могу показать вам его заявление. Вот оно.

Крэддок прочел.

— Понимаю, — пробормотал он. — Скажите, Марина Грегг регулярно пользуется услугами врача?

— Знаете, они все очень нервные, эти актеры и актрисы. Они ведут очень напряженную жизнь. Поэтому для них во время больших съемок весьма желательно иметь врача, который знал бы досконально их организм и психологию. У Мориса Гилкриста прекрасная репутация. Он является личным врачом Марины вот уже несколько лет. В последние годы, вы, наверное, знаете из печати, она была очень больна. Долго лежала в больнице. Прошел примерно год, как к ней вернулись силы и здоровье.

— Понимаю.

Хейли Престону принесло, казалось, явное облегчение то, что Крэддок не настаивает на свидании с Мариной Грегг.

— Может быть, вы хотите повидаться с мистером Раддом? Он, — Хейли посмотрел на часы, — вернется со студии минут через десять. Вас это устроит?

— Это будет замечательно, — сказал Крэддок. — А пока… скажите, доктор Гилкрист сейчас в доме?

— Да, он здесь.

— В таком случае я хотел бы поговорить с ним.

— Ну конечно. Сейчас я приведу его к вам.