Разбитая жизнь

— Однако ты это сделал, Борька…

Наступила тишина в компании «отдыхающих». Даша прижалась к Андрею. Борька заморгал, глупо улыбнулся, захихикал:

— Прикалываешься, да?

Андрей молчал. Кровь отливала от лица. Привстал Игнат, насупился, начал усиленно соображать, что за хрень тут происходит.

— Ты же несерьезно, Андрей? — проглотила слюну Галка. — Мы же тут все свои…

— Ты нас разводишь! — догадался Игнат.

— Наезжает не по теме, — хихикнул Борька. Но было видно, как в шустрых зеленых глазах забился страх. И щеки поменяли цвет, словно в синьку макнули.

Значит, он не ошибался. Твердых доказательств у Андрея не было. Уверенность была, а с доказательствами — туго. Он мог рассчитывать только на блеф. Он медленно достал пистолет с пустой обоймой, поднялся. Борька зачарованно за ним следил, остальные затаили дыхание. Ну что ж, раз пошел такой маразм…

— Когда ты узнал, что я сбежал с зоны и нахожусь здесь, ты власти в известность не ставил. Побоялся. Решил, что само рассосется, все равно я ничего не выясню. Поэтому ты и играл тут в хорошего парня, и в последнем бою проявил себя отважно — куда тебе было деваться? И не факт, что эти шестеро калек притащились за тобой. Могли и за Игнатом притащиться, и за Галкой. Это ты подбросил под сарай защитные чулки от ОЗК. Мама вспомнила, что ты приходил 24-го. Намеренно нарисовался в мое отсутствие? Сказал, что заходить не будешь, дескать, спешишь, попросил маму принести из моей комнаты какой-то диск, который я якобы забыл тебе отдать. Какой, на хрен, диск, Борька? У тебя при себе была сумка, а Джохар, естественно, не лаял — ты же был своим в нашем доме! А как сделал свое черное дело, сразу сообщил кому надо. Через день пришли с обыском. Мама не видела, как ты копался под сараем, но успела заметить из окна, что ты намылился в сад. А когда она вернулась, то снова мялся под крыльцом.

Это была первая часть блефа (что мама что-то видела), и, похоже, удалась: паника в глазах убийцы забилась, как муха на стекле.

— Принести защитные чулки в мой дом мог только тот, кто в них ходил, — прочие варианты допустимы, но маловероятны, к чему такая громоздкая цепочка? Ты же отлично дрался, Борька, в школе мог накостылять любому, хотя и выглядишь тщедушно. Я тут вспомнил, как за день до убийства ты забредал ко мне в лесничество под каким-то надуманным предлогом. Посидел минут десять, потрепался и свалил. Я тогда еще удивился — охота было тащиться в такую даль? А ты хотел присмотреться, стащить какую-нибудь «улику». Штормовка висела на вешалке у входа. Ты заметил эту пуговицу, что держалась на честном слове, оторвал ее, когда я отвернулся. Посидел для приличия и пошел. Все оказалось очень просто. А 21-го вечером ты ее вдавил в траву — вот здесь, — Андрей показал пальцем. — Именно 21-го, когда убивал людей на этой поляне. Ты знал, что следователи будут просеивать ее по камешкам, пуговицу найдут. А уж наставить их на путь истинный, намекнуть, кому эта пуговица принадлежит, — дело техники.

— Послушай, ты серьезно? — пробормотал Игнат. Галка промолчала — неглупая женщина начинала обо всем догадываться.

— Да пургу он гонит, — неубедительно рассмеялся Борька. — Вы что, еще не поняли? Андрюха шутит… или заблуждается. Но в любом случае это обидно, Андрюха…

— Обидно — это получить пожизненное за то, чего не совершал! — отрезал Андрей. — Почему так удачно скончался гражданин Крайний? Жил себе, невзирая ни на что, и вдруг решил помереть? Не раньше, не позже, а именно в тот томный вечер, когда Галка сообщила нам, что Крайний видел со спины похитителя бахил. И что мне оставалось делать, как не заподозрить кого-то из вас? Галка исключалась: будь она виновна, не стала бы трепаться. Прости, Игнат… Это же фигня, Борька, Крайний видел воришку со спины. Опустившийся тип, память никакая, девять лет прошло. Наверняка за эти годы вы где-нибудь с ним пересекались, городок-то маленький, не мог он тебя узнать. Но ты запсиховал, начал совершать неразумные поступки. Шатался поздно вечером вокруг его дома, гадая, как бы избавиться от человека, обрадовался, когда он потащился на колодец, треснул его лбом о плиту, будто бы тот сам оступился. Тебя не очень огорчит, что одна старушка, сидя вечером у окна, видела, как ты болтаешься по округе. Глазки у старушки очень острые.

Это была вторая часть блефа — крайне зыбкая, но и она сработала. Борька больше не старался сохранить спокойствие, физиономия скукожилась, он стал пунцовым.

— Такая вот история, Борька. Ты украл защитные чулки у гражданина Крайнего — возможно, импровизация, случайно увидел, проходя мимо, созрела мыслишка… Ты украл плоскодонку у гражданина Онуфриева, резонно рассудив, что подкрасться к отдыхающей группе Менделя лучше по реке. Пока ты плыл, ты облачился в защитные чулки…

— Ну, хватит! — Борька хлопнул себя по коленям, поднялся. Не успели опомниться, как он сунул руку под мешковатые одежды и выхватил увесистый пистолет. Попятился, передернул затвор, глаза его торжествующе заблестели. Андрей похолодел — вот такого он не ожидал… Он был уверен, что ни у кого из них нет оружия!