Разбитое стекло

Агата вернулась почти в три часа ночи. Пришлось выпить немного сонных капель, иначе ей было не уснуть: возбуждение достигло своего апогея. Марина спала как убитая: ей незачем было знать, что ночью ее гостья куда-то отлучалась, пришлось и ей капнуть немного в вечерний чай. Агата проспала без сновидений до девяти утра, на работу она не спешила: сегодня в Центре иностранных языков занятия у нее начинались в три часа дня. Агата не увольнялась до последнего – не хотела «сглазить». И теперь была настроена так: если у Андреаса все прошло удачно, она пойдет на работу и напишет заявление. В принципе, она может не делать и этого, трудовая книжка ей не нужна – в Россию она никогда больше не вернется. Она сделает это из других побуждений, ей просто хочется поделиться с кем-то своей радостью по поводу того, что она навсегда уезжает из страны, которую не любит всей душой. Квартиру, согласно договоренности, она оставляет Марине в оплату ее участия в этом деле. Если по выходу Маши из учреждения Марина надумает приехать на Корфу, Агата ее примет. Ликвидную часть наследства Альфреда Минкиса Агата уже давно реализовала и частями переправила эти деньги в Грецию. Все. Здесь ее больше ничто не держит. Она вкусно позавтракала, с наслаждением вспоминая одиноко спящего на диване Андреаса, привела себя в порядок. Сегодня последний день ее жизни в России. Надо посетить мамину могилу и внести плату в кладбищенскую контору, чтобы за ней ухаживали. Неизвестно, когда в следующий раз Агата сама сможет это сделать.

Она вышла из дому, посмотрела на часы. Нельзя было совершенно точно предсказать, в каком состоянии сейчас находится Юлия, но яд уже действует – это несомненно. Внезапно по ее спине пробежал холодок. А ведь в ее замечательном плане предусмотрено не все. Только сейчас ей в голову пришел вопрос: а как Юлия отреагирует на свое состояние? Домашнего телефона в квартире Агаты нет, свой сотовый телефон Юлия оставила дома, и никакого другого взамен Андреас ей не давал. Когда Юлия почувствует, что ее состояние стало угрожающим, она может броситься на поиски помощи. Догадался ли Андреас закрыть квартиру снаружи или просто захлопнул дверь? Агата просила его не оставлять Юлии возможности свободного передвижения, иначе она может передумать и уйти. Но даже если он досконально выполнил все ее инструкции, где гарантия, что Юлия не выскочит на балкон и не станет звать соседей, просить их о помощи? Эти мысли выскочили внезапно, как грабитель из-за угла, и напугали Агату не меньше. Голову мгновенно сдавил спазм, и она ускорила шаг, а потом и вовсе чуть не побежала. Во сколько Юлия просыпается? Когда заваривает себе кофе? Одну чашку она выпила или две? Когда Агата добежала до своего дома, сердце так колотилось, что его звук заглушал ее собственные торопливые шаги.

«Скорой помощи» во дворе не было. Посреди двора собралась группа соседок-активисток, ведущих в интересах жильцов непримиримую борьбу с управляющей компанией. Они жестикулировали, что-то оживленно обсуждали. Агату увидели, кивнули, но никто ее не остановил. Значит, никакого ЧП дворового масштаба не было. Агата поднялась на третий этаж, приложила ухо к двери и прислушалась – ни криков о помощи, ни стонов. В соседних квартирах тоже было тихо. Только после этого она решилась вставить ключ в замочную скважину.

В квартире царила безмятежная тишина, и напряжение на какую-то долю секунды отпустило Агату, дало ей передышку, позволило вздохнуть. Хотя зачем? Чтобы в ту же минуту снова сделать жесткий захват, перекрывший доступ кислорода? Из спальни доносился тихий звук телевизора. А что, собственно, в этом страшного? Кто сказал, что в тот самый момент в квартире должна быть полная, глухая тишина? Ведь если представить себе порядок вещей, ничего необычного в работающем телевизоре усмотреть нельзя. Десятки, сотни, тысячи тысяч людей ложатся перед телевизором, выпив чашечку кофе… Агата сделала несколько шагов по направлению к спальне, остановилась. Будет смешно, если она в двух шагах от своей цели умрет от инфаркта только потому, что не смогла справиться с напряжением, и Агата решительно шагнула в комнату. По телевизору шла вторая часть «Властелина колец», но смотреть ее было некому – Юлия свернулась калачиком на широкой кровати и не подавала никаких признаков жизни. Выглядела она как обычный спящий человек. Агата хотела бы в ту же секунду поверить, что это вовсе не сон, но что-то в позе Юлии смутило ее. В такой позе засыпают, но не умирают. На лице Юлии не было гримасы мучения, она не металась по кровати, не корчилась от боли. Подарок, который оставила в кофейной банке Агата, предполагал совершенно другой уход из жизни. Не слишком долгий, но все же чувствительный. Агата бросилась в кухню – в раковине стояла немытая тарелочка и кофейная чашка с характерными следами. «Слава богу, – подумала Агата. – Значит, гадина все-таки выпила свой утренний кофе».