Разбитое Стекло

— Но ты попробуешь, так ведь? ‑ спросила она, таким ласковым тоном, который означал, что она собиралась сомкнуть свой стальной кулак в своей стальной перчатке. ‑ Потому что ты не сможешь ничего контролировать, если не будешь работать над своим контролем.

Он вдохнул было, чтобы начать спорить, но всплывшее в голове воспоминание заставило его выдохнуть, не проронив ни слова. Она говорила так же, как это делал член гильдии, который наставлял учеников в овладении дыханием и как можно более продолжительном использовании лёгких, что было жизненно важно для стеклодувов.

— Я попытаюсь, ‑ пробормотал он, думая про себя: «Что ж это за мир, если четырнадцатилетняя девчонка говорит как мастер гильдии?».

К его удивлению, достигнуть в медитации требуемого ею состояния оказалось проще, чем он думал. Кис почувствовал себя глупо, когда это осознал. Он подумал было попросить прощения, но отклонил эту мысль. Это только добавит ей самодовольства, а он терпеть не мог, когда у неё была причина быть самодовольной.

«Вот если бы я не ляпал постоянно всякую чушь в её присутствии», ‑ подумал он, вставая и потягиваясь. Вдруг ему в голову пришла страшная мысль:

— Ты говоришь, что в Эмелане вас ещё трое? ‑ спросил Кис, и его руки пошли мурашками от этой мысли. ‑ Таких, как ты?

— О, нет, ‑ ответила Трис, озорно сверкнув серыми глазами. ‑ Они гораздо хуже меня.

Подумав о том, какого рода люди могут оказаться способны выжить в течение длительного общения с ней, Кис ответил:

— Я тебе верю.

— Могло быть хуже, ‑ заверила его Трис. ‑ Мы все могли бы быть здесь. Так, ‑ добавила она, переходя от шутливого тона к деловитому. ‑ Давай подумаем о следующем шаре. Я ошибаюсь, или когда ты дуешь в стекломассу, то намеренно позволяешь своей силе течь вместе с выдыхаемым воздухом?

— Иногда, ‑ признал Кис, обдумывая эту мысль. ‑ Иногда нет.

— Тогда давай остановимся на чём-то одном, ‑ предложила она. ‑ В этот раз попробуй выпустить только тонкий ручеёк силы в трубку. Только тонкую струйку. Сможешь?

Кис взял сначала одну стеклодувную трубку, потом другую, но ни одна из них не ощущалась правильно, хотя именно их он использовал чаще всего.

— Наверное, но это будет трудно, ‑ признал он. ‑ Ощущение напоминает наводнение, давящее на плотину, Трис. Она хочет наружу. Она хочет выразить себя.

Её почти невидимые золотые брови поднялись вверх. Трис сжала губы:

— Но это же твоя магия, так ведь? ‑ напомнила она ему. ‑ Пора тебе показать ей, кто здесь главный.

— Пора, ‑ пробормотал Кис, выбрав стеклодувную трубку, которую прежде ни разу не использовал. Она ощущалась правильно в его руках.

— Если будешь и дальше считать, что твоя сила — главнее, то всё так и будет, ‑ объяснила она. ‑ Твоим самым важным инструментом, как мага, должна быть твоя воля, Кис. Чего ты хочешь, чего ты не хочешь. Всё это питает твою магию. Ты должен заставить её питаться только тем, что ты ей даёшь, иначе она будет управлять тобой и разрушит твою жизнь.

Он кивнул.

— Представь у себя в сознании тигель, можешь это сделать?

Кис кивнул.

— Теперь помести в него всю свою силу, за исключением одной тонкой струи, которую ты выдохнешь в шар, ‑ наставляла она.

Он последовал её указанию, и представил, как его сила втекает в тигель. Воображая это, он также чувствовал, как его магия бесследно исчезает, будто по мановению руки иллюзиониста, в какую-то часть его самого, которая крепко эту магию удерживала. Перед его внутренним взором осталась одна нить, свисающая из отверстия, будто свободный конец с одного из клубков пряжи его матери. Подождав немного, чтобы убедиться, что он держит магию крепко, он открыл глаза.

— Готово, ‑ сказал он Трис.

Та кивнула:

— Пока выдуваешь шар, позволяй этой нити и только этой нити двигаться к стеклу вместе с твоим дыханием. Может быть, проблема была в том, что в шар вытекала вся твоя магия, и он взрывался. Попробуй.

У Киса подрагивали руки. Он чувствовал возбуждение. Этот совет мог действительно оказаться полезным. Он бросил взгляд на стеклодувную трубку у себя в руках, которую он никогда прежде не использовал. На её боках была выгравирована фраза на курчальском, будто бы совет от провидца, который знал, что однажды эту трубку будет держать в руках маг: «Дай мне твёрдые руки и равномерное дыхание».

Обычно он не использовал незнакомые трубки для важных проектов, но эта, с вырезанным на ней советом, казалась ему добрым знамением. Кис погрузил трубку в горн, пока её конец не оказался в глубине расплавленного стекла. Затем он начал закручивать трубку, одновременно вытаскивая её наружу. На её конце осталась стекломасса — аккуратный красно-оранжевый комок. Нахмурившись в сосредоточении, Кислун выдохнул воздух и свою силу в трубку. Стекломасса начала расширяться.