Разбитые грёзы

Вздохнула и сделала первый шаг по направлению ко входу. Словно на морскую глубину нырнула с большой высоты. Сердце билось до того громко, что я не слышала ничего вокруг. Даже не заметила, как задержала дыхание, пока шла к нужному номеру. И лишь у самой двери пришла в себя. Подняла руку, чтобы постучаться, но вдруг испугалась.

Что я делаю? Зачем? Вдруг напрасно пришла?

Впрочем, рефлексировать долго мне не позволили. И стучаться не пришлось. Роман сам открыл дверь, услужливо отойдя в сторону, чтобы могла пройти.

– Не думал, что придёшь. Так быстро, – обронил он.

– Ты позвал – я пришла, – припомнила ему недавние слова, заходя в номер.

Оборотень закрыл за мной дверь. В руках альфы был пустой стакан, хранящий терпкий запах алкоголя. Его он и наполнил, направившись в гостиную. Уселся в одно из кресел, с огромным интересом разглядывая то, как я мнусь у входа.

Почему-то сейчас отчётливо осознала, куда и к кому я пришла, и что мы здесь совсем одни. Затравленно посмотрела на дверь и вновь на Романа. Проходить в гостиную не спешила.

– Так и будешь там до утра стоять? – поинтересовался в насмешке этот нахальный тип.

Залпом опрокинул очередную порцию алкоголя и отставил стакан в сторону, вернув внимание мне. Выгнул бровь в ожидании, взглядом указав на кресло напротив.

Действительно, чего это я?

Ещё недавно такая смелая была, а сейчас вдруг потерялась. Надо бы себя уже в руки брать. Криво усмехнулась и, не отводя пристального взгляда от Романа, проследовала в указанном направлении.

Уселась удобнее в кресле и закинула одну ногу на другую. Полы плаща слегка расползлись, позволяя оборотню лицезреть резинку чулок. Хотела прикрыть, но передумала. В конце концов, он и так всё видел, да и я примерно себя в той комнате не вела, так что строить из себя стыдливую барышню теперь было поздно и глупо. Герда так вообще предложила пересесть на колени к нашей паре, чтобы вновь почувствовать его близость.

Мужчина поднялся с места и вновь наполнил бокал. Правда сделал лишь полглотка, а затем протянул мне.

– Может легче станет, – хмыкнул добродушно.

И с такой заинтересованностью уставился…

– Да мне и так вроде не тяжело, – не спешила принимать подношение. – Больше интересно, что ты такого празднуешь?

На лице Романа расплылась улыбка, полная предвкушения.

– Не что, а в честь кого, – отозвался, шагнув навстречу. – Тебя.

– Заинтриговал, – откинулась в кресле, с интересом разглядывая оборотня. – Я не грущу, шучу и праздную – каждый день, что мы такие разные? – вспомнила песенку.

– Расценивай, как знаешь, – неопределённо пожал он плечами.

Приблизился вплотную, повторно подавая бокал. Пришлось покачать головой и сделать признание:

– Лучше не надо. Алкоголь на меня, как на человека, действует.

Лицо моего альфы исказила едкая ухмылка.

– Тем лучше, – проговорил, обхватив свободной рукой за затылок, и притянул к себе, вынуждая подняться на ноги. – Пей! – прозвучало безоговорочным приказом.

В следующую секунду стакан оказался бесцеремонно приставлен к моим губам.

– Ну и зачем тебе это? – вздохнула, понимая, что, кажется, от меня не отстанут, пока не соглашусь.

– Считай это началом сегодняшней ночи, – сказал и бесцеремонно влил в меня содержимое стакана.

По горлу пронеслась обжигающая жидкость, заставляя закашляться. Дыхание перехватило, отчего на глазах выступили слёзы.

– Гадость, – выдохнула сипло, ударив волка под дых со всей силы. – Никогда больше так не делай! – добавила, отстранившись, насколько это было возможно в моей ситуации – волосы-то Роман так и не выпустил из захвата.

– Не находишь, что «для таких разных» мы слишком часто повторяем одно и то же друг другу? – ухмыльнулся он в очередной раз, демонстративно не замечая моей попытки его покалечить.

– Так пара же, – съехидничала в ответ. – Видимо, Лунная знала, что делала, соединяя нас.

Оборотень прищурился, некоторое время блуждая задумчивым взглядом по моему лицу, пока в серых глазах разгорались медные переливы.

– Я ведь говорил, что у тебя прям талант выбешивать меня… – напомнил скорее самому себе, чем мне сообщил.

Отвечать ничего не стала, да и звон бьющегося об паркетную доску стекла, отразившийся в моём сознании тысячекратным эхом. Сердце забилось чаще. И ещё быстрее и громче, когда я уловила, как в глазах Романа зародился безудержный голод.

Глава 14

Аврора

Во взоре цвета грозового неба молнии сверкали. Ломаные линии расчерчивали радужку, постепенно поглощали её, меняя цвет с хмурой серости на яркую медь. Приворожило. Примагнитило. В один миг. Не пошевелиться. А ему и того недостаточно. Вёл большим пальцем по моим губам, смотря сверху-вниз, словно безжалостный хищник, поймавший свою добычу. Не оставил ни шанса на то, чтобы опомниться и освободиться.

Я замерла.

Мир замер.

Всё вокруг перестало иметь значение. Кроме близости моей пары и исходящего от него жара. Поглотило. Погребло. Утопило. Он плавил моё сознание и волю. Забрал. Нет у меня их больше. И ничего разумного тоже нет. Чистые инстинкты. Настолько сильные и неудержимые, что я мелко задрожала, стоило это уловить.