Разбитые. Как закалялась сталь (СИ)

— Драко! Не пугай меня, в чём дело?

— Эмм… Наверное, тебе лучше сесть…

— Я постою. Что не так? — поведение Малфоя очень напрягало, а чем дольше он молчал, тем хуже Николь становилось.

— В общем… Как бы так сказать… Ну…

— Ну? — нетерпеливо переспросила Рейнер.

— Я говорил с Тео, а он был в Мэноре сегодня. Его отец решил проявить свою отцовскую заботу… Вот… И Тео подслушал разговор Беллатрисы и…

— Ближе к делу, пожалуйста! — воскликнула когтевранка, уже начиная дрожать всем телом, предчувствуя что-то плохое.

— Твоего отца убили, — выпалил Драко на одном дыхании. Николь замерла в надежде, что она ослышалась.

— Что ты сказал?..

— На дом твоих родителей напали. Они пытались бежать, но тётя Белла и другие пожиратели перекрыли все выходы. Твой отец решил спасти жену и принял удар на себя. Он помог ей сбежать, но сам… погиб. Мне очень жаль, Никки…

— Нет… Нет!.. Нет!.. Нет!.. — отрицательно крутила головой девушка, отказываясь верить. Все чувства спутались. Она была зла на Волан-де-Морта, на Беллатрису, на пожирателей, на саму себя. Николь закрыла рот рукой, стараясь не закричать. Было больно до невозможности. И тут её пробило: злость прорвалась сквозь слёзы, и Николь не сдержала эмоций. Она схватилась за стенку и медленно опустилась на колени, стараясь справиться с дурнотой.

Ноги не держали, её пробивала сильная дрожь, из глаз по щекам бежали самые настоящие реки слёз. Малфой тут же подбежал к девушке, отчаянно желая расплакаться сам. Николь хваталась за плечи Драко, как за спасательный круг. Ему было больно смотреть на неё такую — его бедная девочка так сильно устала, и дело даже не в том, что от недавней травмы она валилась с ног. У неё на душе меньше, чем за минуту всё рухнуло, перевернулось, сильно ударяя о суровую реальность, под конец выбивая остатки ментальных сил…

— Посмотри на меня, Никки, — попросил он, чуть отстранившись, и обхватил её лицо холодными ладонями, пытаясь вглядеться в карие глаза, заполненные слезами.

Он не понимал, что хотел сказать, судорожно пытаясь составить слова в предложения, ведь чувства переполняли его, и вот именно они точно знали, что он должен сказать.

— Твой отец — герой. Он спас свою жену, дал ей шанс начать новую жизнь. Она сбежала, а Снейп нашёл её. Он спрятал её, дал убежище. Она жива! Никки, твоя мать жива! Я знаю, что тебе сейчас очень больно, но прошу — не делай глупостей. Я рядом с тобой. Я никуда не уйду. Мы сможем это пережить. Никки…

Слова не задерживались в сознании волшебницы, мгновенно улетучиваясь. Она рыдала навзрыд, захлёбывалась в своих слезах. Для неё одной, такой маленькой и хрупкой, эта ноша была непосильной. Николь хваталась руками за воротник рубашки Драко и плакала. Плакала, плакала, плакала…

— Отведи меня к ней, — смогла выговорить девушка, но Малфой покачал головой.

— Не сегодня. Тебе нужно время и ей тоже. Ты же не хочешь, чтобы твоя мама видела тебя в таком состоянии? Ей и самой плохо, а так ещё и за тебя переживать будет… Ты увидишь её, я обещаю, но давай подождём немного, ладно?

Николь неуверенно кивнула, но тут же подорвалась и направилась к двери. Драко ухватил её за руку, заставляя повернуться к нему лицом.

— Куда ты собралась?

— Я убью её… Беллатрису! Она… Папа… Я убью её!

— Тише, тише… — Малфой гладил Рейнер по волосам, успокаивая. — Она сильнее, умнее и опаснее. Ты не справишься с ней в одиночку. Для начала тебе нужно прийти в себя, да? — он дождался слабый кивок и продолжил: — Беллатриса — правая рука Тёмного Лорда. Её так легко не одолеть.

— Как… Как она узнала, где они? Я же спрятала их! Никто не знал! Никто! Только ты и я! Как она?..

Драко тяжело сглотнул. Он ждал этого вопроса и очень боялся его. Точнее, он боялся её реакции на его ответ.

— Это… Это моя вина… — парень старательно избегал взгляда Николь. — Мы с тётей занимались окклюменцией и я… — он вздохнул. — Она увидела дом, где скрывались твои родители, в моём сознании. Это… моя вина…

Глаза Николь наполнились ужасом. Она оттолкнула волшебника от себя и сделала шаг назад, упираясь спиной в стену. Её снова охватила истерика. Её отец мёртв, мать в бегах, а всему виной — её друг, парень, в которого Николь влюблена.

— Не подходи ко мне!

Рейнер сползла вниз по стене, не контролируя свои эмоции. Она плакала так, как не плакала никогда. Её и так разбитое на куски сердце разбилось ещё больше. Воздуха становилось недостаточно.

— Никки…

— Уходи! Оставь меня! Просто уйди! — её крик разнёсся по всей комнате. Слёзы лились градом. Сердце сжималось.

Ответом стала тишина. Звук шагов. Хлопок двери.

В ту ночь что-то сломалось. Николь чувствовала, как разрывалось её сердце, когда он просто так взял и ушел. По её просьбе. Он никогда не спорил по пустякам, уважал границы. Но, Мерлин, как ей хотелось, чтобы это оказалось неправдой, как хотелось, чтобы всё это оказалось ложью. Слёзы душили.

Как легко научиться ненавидеть. Достаточно только узнать, что такое боль.

***