Разбитые осколки (ЛП)

Всякий раз, когда я произношу его имя, у нее перехватывает дыхание, и я задаюсь вопросом, не стискивает ли ее сердце само его имя. Я выбрасываю эту мысль из головы.

– Я звонил Декстеру-младшему и сказал ему, что Кэльвин пошел по пути разрушения, и если Крестфилды не помогут, я все для них усложню.

Она смотрит на меня шокировано.

– Ты связался с ними? – я киваю и придвигаюсь к ней.

– Я забочусь о наших общих интересах, Лорен. Всегда заботился и всегда буду, но теперь мне нужна твоя помощь, – я смотрю ей в глаза, и они расширяются, смятение, которое я увидел в них ранее – исчезает. – Пожалуйста, помоги мне, – крепче обнимаю ее, прижимая ближе.

– Ладно, – сдается она.

И я борюсь с улыбкой, которая так и норовит расплыться на моем лице.

Глава 7

Крис

Моя голова болит, как будто на ней лежал слон. Через несколько минут мое зрение проясняется. Я сажусь и осматриваюсь. Я в Чикаго. В комнате Лорен. Кровать пуста, на улице светло. Мои глаза находят часы, и они показывают полвосьмого. Поднимаюсь, потягиваюсь и разминаю шею.

Сколько времени прошло? Знаю, что я потерял время, и это меня больше не удивляет. Теперь вопрос в том, как долго и кто вступил во владение? Я делаю глубокий вдох и иду в ванную, а когда смотрюсь в зеркало, делаю шаг назад. На макушке у меня чертов хвостик.

– Какого черта? – я срываю резинку с волос.

Мое лицо выбрито начисто, на подбородке почти нет волос, но волосы на голове длиннее, чем я когда-либо носил, они полностью касаются моих плеч. Мое сердце начинает бешено биться, как долго я был в отключке? Возвращаюсь к последнему, что помню. Ссора, мы с Лорен... из-за моего отца. Мой отец был здесь, в Чикаго... как отросли мои волосы? Я хватаюсь за стойку и заставляю себя думать, собраться с мыслями и эмоциями. Последний разговор с Лорен был плохим, и я был зол, как никогда, а она была козлом отпущения.

Не могу поверить, что разговаривал с ней так. Мне стыдно даже видеть ее, но Лорен прощала меня... нас… за гораздо худшие вещи. Я борюсь с жжением в горле, жгучим гневом и печалью, рвущимися из груди.

Ненавижу это! Ненавижу, что все еще с этим разбираюсь. Ненавижу, что это его вина. Что, когда я возвращаюсь, все становится только хуже. Воспоминания о том, как мы с Лизой ссорились, как я срывался на маме за ужином, сталкивались с теми, как я вышвыривал отца из дома. Все плохо – мой лучший друг предал меня, моя мама, вероятно, одна, мой отец лицемер, а мое альтер-эго – психопат, покушавшийся на убийство. Я должен взять себя в руки. Очевидно, все зависит от меня, так как никто больше, кажется, ничего не делает, и почему, черт возьми, я ношу шелковую пижаму? Я снимаю ее и швыряю через всю комнату. Хватаюсь за голову. Хочу, чтобы они ушли, я хочу, чтобы они ушли! Я так устал от этого, а теперь еще один? Я включаю воду и плещу себе в лицо. Снова смотрю в зеркало. Я больше не похож на себя, не так.

Наклоняюсь и открываю ящики под раковиной в поисках ножниц или бритвы. Через несколько минут я нахожу электрическую бритву, и она профессионального класса. Я не удивлен, поскольку тот, кто был здесь, явно бреется дважды в день. Я подключаю ее и начинаю стричься. С каждой отрезанной полоской мне становится лучше, пряди падают в раковину. Не знаю, чьей было идеей сделать эту идиотскую прическу, но теперь я снова главный. Смотреть, как падают пряди волос – расслабляюще. Когда я заканчиваю, мне становится лучше. Мои волосы подстрижены коротко, подобно Эйдану, когда он вернулся домой – немного длиннее, чем стрижка ежик.

Я потираю подбородок, и, к счастью, мои волосы растут довольно быстро, так что через несколько дней растительность на лице вернется к тому, к чему я привык. Я оглядываюсь по сторонам в поисках каких-нибудь признаков того, что я проснулся. Что, если прошли годы? Ладно, я слишком драматизирую, потому что это никогда не длилось годами. Хотя, если подумать, что в этом смешного или невозможного? Раньше это были часы, а потом дни и недели. Мне нужно взять себя в руки. Мне нужно успокоиться, поэтому, я отказываюсь выходить в ярости и увидеть Лорен. Я должен возместить свой уход в прошлый раз. Мне нужно выяснить, почему это происходит и как это остановить. Я спускаюсь вниз быстрее, чем мне бы хотелось, пытаюсь замедлить шаги, но мне не терпится увидеть Лорен. Когда я достигаю нижнего этажа, там тихо, если не учитывать телевизор.

– Привет, – у нее кривая усмешка, волосы собраны в пучок на макушке, а одета девушка в огромный белый свитер и черные леггинсы.

Мгновенно паника, которая поднималась по моему телу, начинает отступать. Я вспоминаю тот день, когда мы в маленьком гостиничном номере впервые заговорили о Кэйлен. Кажется, с тех пор прошло так много времени, насколько я сблизился с ней, я влюбился в женщину, которую уже полюбил с первого взгляда. Но кого она видит? За кого меня принимает? Я пытаюсь выбросить эти мысли из головы.

Разве это имеет значение?

Всегда имело значение.

– Эй, – мой собственный голос дрожит, но он не холодный и жесткий, как я ожидал.