Разбитые осколки

Теперь он в руке Хелен, она тщательно изучает, как если бы это было эссе, написанное вместо простого предложения. Просьба или требование – я будто на качелях, не понимая, что он имеет в виду. Хелен наконец поднимает голову и обращает свое внимание на меня, кладя записку рядом с собой. Она переплетает пальцы и смотрит почти мимо меня, как будто что-то обдумывает.

– Ладно, Кристофер, прежде чем мы начнем, я хочу тебе кое-что показать, – она берет пульт и включает телевизор с плоским экраном на стене.

– Мы смотрим еще одно свидетельство? – сначала было интересно смотреть видео других людей, в которых они делились своим опытом. Труднее всего было слушать, как справляются с этим члены их семей. Видя, на какие жертвы приходится идти каждому из них, чувствую себя виноватым.

– Не сегодня, – говорит она, и я поднимаю глаза и вижу себя на экране.

– Мы готовы? – как только я слышу голос, понимаю, что это не я. Это он. Он глубоко вздыхает и склоняется над своими коленями.

– Это я. Парень, который, по-твоему, превратил твою жизнь в ад, да? – он смеется. – Ну, если ты так думаешь, то, блядь, бредишь, потому что без меня в твоей жизни не было бы Кэйлен или Лорен. Ты, наверное, женился бы на той заносчивой сучке Дженне.

– Кэл, перестань. Ты же сказал, что будешь милым, – я слышу голос Хелен на заднем плане.

Он закатывает глаза и фыркает.

– Хорошо, позволь мне сразу перейти к делу. Я хочу поступить правильно с Лорен. Однажды я бросил её, потому что думал, что поступаю верно. Я хотел, чтобы у неё появился кто-то лучше меня, – говорит он торжественно.

– Ну, не лучше, потому что, давай будем честными, такого не существует, но более ответственного, надёжного, без нашего дерьмового багажа, – он пожимает плечами. – Я никогда не хотел, чтобы Лорен узнала о тебе. Мне всегда казалось, что тебе всё в жизни даётся так легко. Я думал, что ей будет легче любить тебя, чем меня, – продолжает он.

Так странно смотреть запись самого себя и не узнавать свой голос или не помнить сказанного, но видеть это, видеть самостоятельно, в действительности, что поражает меня и делает все это ещё более реальным.

– Я пытался всё исправить. Сделать всё правильно, дать ей всё, чего она заслуживает. Лорен не заслуживает того, чтобы мы сражались друг против друга. Я говорил ей выбирать, и всё время ставил её перед этим выбором. Не учитывая чёртову путаницу, которая случится с повзрослевшей Кэйлен. Ты ответственный. Самоотверженный. Ты можешь быть хорошим папой. Но, Боже, иногда ты грёбаная киска, чувак, – он говорит со стоном.

Он такой мудак.

– Я имею в виду тебя, и не могу оставить своих девочек с кем-то, кто так себя ведёт. Я хочу дать ей то, чего она всегда хотела. Но чертовски уверен, что не смогу сделать это сам. Хотя, может быть, вместе с тобой мы сможем подарить ей её «Прекрасного Принца», которого она заслуживает, – говорит он. – Мы с Хелен поговорили, и я уже начинаю думать, что эта интеграция не настолько ужасна. Так что ты скажешь, Крис? Ты в деле или зассал? – самоуверенно спрашивает он.

Мне все равно, что он говорит, я не киска. Видео гаснет, и я бросаю взгляд на Хелен. Она молчит, явно ожидая моего ответа.

– Когда ты сняла это видео? – спрашиваю ее, пытаясь подавить гнев, который бушует во мне.

Должно быть, она правильно меня поняла, потому что отводит взгляд, как будто за секунду испарится ее чувство вины.

– Это был один из твоих первых сеансов... – осознание приходит ко мне, и качаю головой в недоумении.