Разбитые сердца

Выражение лица Анны стало каменным. В тот момент я благодарила небеса, что все еще числилась иждивенцем в страховке родителей, потому что была уверена, что меня побьют. Когда Анна посмотрела на меня сверху вниз, я не могла не задаться вопросом, покроет ли страховка родителей пластическую операцию на случай, если у меня будет сломан нос. К счастью, ее лицо смягчилось, и она рассмеялась.

– Я что-то пропустила? – нерешительно спросила я.

На ее румяном лице расплылась улыбка.

– Мне было интересно, когда ты отрастишь яйца и поговоришь со мной. Ты понятия не имеешь, каково это – жить с соседкой, которая тебя не любит.

Я в замешательстве почесала голову.

– Вообще-то, мне хорошо знакомо это чувство. Я живу в одной комнате с тобой.

Улыбка моей обычно невозмутимой соседки по комнате дрогнула, но осталась на месте.

– Ладно, думаю, это справедливо. Я почти уверена, что была несколько отчужденной последние несколько недель.

– Думаешь?

Покачав головой, она протянула руку.

– Давай начнем сначала. Привет, я Анна.

– Эстелла, – сказала я, чувствуя себя немного странно.

Что, черт возьми, происходит?

Заметив недоумение на моем лице, она вздохнула и вернулась к своей кровати, которая стояла всего в нескольких футах от моего стола. Старые пружины матраса застонали, когда она села на него.

– Слушай, я знаю, что наша первая встреча была немного... отталкивающей.

– Не говоря уже о молчании, которое я получала каждый день после этого, – заметила я.

– Верно... но ты же не пыталась завязать со мной беседу, помнишь?

Она была права. После нашей первой встречи я в основном игнорировала ее, не считая кратких вопросов «не знаешь, где пульт», которые мы беспорядочно бросали друг другу.

Анна восприняла мое молчание как согласие.

– Видишь?

– Ну, не важно, пыталась я с тобой общаться или нет, – выпалила я. Скрестив руки на груди, я слегка надулась. – Не похоже, чтобы ты хотела, чтобы к тебе обращались.

– Как и ты, – парировала она.

Я нахмурилась.

– Что ты имеешь в виду?

По правде говоря, я не хотела ничего больше, чем друга.

– Ну что ж, смотри. – Она постучала пальцами по подбородку и подобрала под себя ноги. – Во-первых, ты приходишь сюда с низко опущенной головой. И я даже не припомню, когда ты не утыкалась носом в свои книги. Это как если бы у тебя над головой висел невидимый знак «Не беспокоить».

– Я не хотела так поступать – сказала я в свою защиту. – Просто я всегда была немного... интровертом, вот и все.

– М-м-м, – ответила она, но не сердито.

После короткой паузы она наклонила голову и сжала губы. Она открыла рот и снова закрыла его.

– Ты хочешь что-то сказать? Тогда не сдерживайся. – Я вздохнула, ожидая услышать список жалоб, почему я была ужасной соседкой по комнате.

Как будто открылся шлюз, слова полились из уст Анны со скоростью мили в минуту.

– В день переезда со мной порвал мой парень. Мы оба с севера, и я последовала за ним сюда, чтобы вместе ходить в колледж. И знаешь, как он мне отплатил? Он бросил меня, когда мы разгружали мою машину. Хреново, да?

Ладно, это многое объясняет.

– Да, довольно хреново. – Я нахмурилась. – Эм... прости?

– Ну, это не твоя вина, но надеюсь, ты понимаешь, почему я была немного не в себе в тот день... и через день, если уж на то пошло. Я как бы переживала разбитое сердце, разбитое эго и запутанные мысли... – Она сделала паузу и усмехнулась. – Не говоря уже о том, что я в полном дерьме, когда дело доходит до занятий. Кто знал, что людям нужна наука как искусство? Серьезно, периодическая таблица может быть написана иероглифами.

Я кивнула, не зная, что еще сказать. Хотя мне было жаль ее, я не была экспертом во всех этих свиданиях и понятия не имела, каково это – разбитое сердце. Наверное, это было похоже на какую-то потерю? Хватаясь за произнесенные слова, я почесала шею и посмотрела на ее стереосистему.

– Я так понимаю, именно разрыв ты глушишь этой яростной музыкой?

Она смущенно улыбнулась и хихикнула.

– Да, я вроде как хотела – и все еще хочу – оторвать этому придурку голову. Поскольку это незаконно, я решила, что мне будет достаточно музыки о крови и кишках.

– Да, уж. – Черт, я действительно проиграла в лотерею по выбору соседки по комнате? И все же, как бы сильно Анна ни пугала меня, я понимала, что говорящая соседка гораздо лучше молчаливой. Поэтому решила подыграть. – Можно тебя кое о чем спросить?

– Конечно.

– Почему ты сейчас со мной разговариваешь? Прошли недели, и это, должно быть, наш самый долгий разговор.

Она посмотрела вниз и начала нервно ковырять облупившийся темно-синий лак для ногтей.

– Я получила довольно дерьмовый опыт, пока была чьей-то девушкой... имею в виду, разрывы сами по себе дерьмовы. Но потом подумала, что с другом пережить это было бы намного легче. Особенно с тем, с которым я живу.

Одинокий, нервный ботаник внутри меня автоматически оживился.

– Друг?

Что-то в моем тоне, должно быть, сбило Анну с толку. Слегка откинувшись назад, она прищурилась и спросила:

– Без обид, но ты ведь не одна из тех странных ребят, которые обедают в ванной или что-то в этом роде... не так ли?

– Нет! – Я ахнула от ужаса.