Разбитые сердца

Воздух вдруг стал тяжелым. Я потянула за вырез свитера, радуясь, что сняла шерстяное пальто и шарф несколькими минутами раньше. От сочетания клаустрофобии и Джейкоба у меня поднялась температура.

Прикусила нижнюю губу и поморщилась. Я уже пыталась открыть эту банку с червями, и все закончилось не очень хорошо. Не стоит даже думать об этом.

– Эстелла, почему ты убежала? – повторил он более властным тоном. Независимо от его интонации, звук моего полного имени на его губах сделал с сердцем то, что я не чувствовала уже долгое время. Мое имя на его языке было подобно свету, пробивающемуся сквозь комнату полной темноты. Джейкоб снова разбудил меня.

– Эстелла? Пожалуйста, ответь мне. – В его глазах был намек на отчаяние, которое я не могла определить.

У меня внутри все перевернулось. Неужели мне действительно нужно было высказывать эти мысли, которые я отчаянно пыталась похоронить?

Глаза Джейкоба потемнели, прежде чем он отвернулся от меня.

Я сделаю. Мне это было необходимо.

– Джемма была позади нас. Знаешь, пока мы были... э-э... – Я закашлялась, неловко ерзая. – Я только что разбила чье-то сердце. И не хотела делать это снова. Особенно так скоро.

Он повернулся ко мне с недоверчивым выражением лица. Когда он медленно произнес следующие слова, его взгляд снова стал задумчивым.

– О чем ты говоришь? Зачем тебе разбивать чужое сердце, кроме моего... не говоря уже о моем эго.

Я закрыла глаза и издала пронзительный смешок.

– Любое повышение уверенности в себе, вероятно, сделает би-боя самовозгорающимся.

Джейкоб обнажил белые зубы.

– Что ты только что сказала?

Осознав свою ошибку, я резко покачала головой.

– Я просто сказала то, что Анна сказала мне однажды, когда я только начала...

Что я могла сказать такого, что полностью охватило бы масштаб того, как сильно я заботилась о нем?

– Начала что? – прошептал он.

Я откинула голову назад и выдавила из себя смешок.

– Я почти уверена, что ты знал, как сильно ты мне нравился, Джейкоб. Я не была слишком осторожна в этом вопросе.

Джейкоб остался сидеть у двери, подтянув колени к подбородку. Его взгляд опустился, когда он нащупал соринку в рекламном ковре.

– Почему ты ничего не сказала? Я имею в виду, думаю, что часть меня знала – надеялась – но потом ты оказалась с Дэвидом.

Мои глаза расширились.

– Ты что, издеваешься надо мной? Ты бросил меня на танцполе в клубе, а потом продолжал игнорировать меня всю ночь. Как ты думаешь, почему мы с Анной бросили вас, как только смогли? – огрызнулась я.

Он закрыл глаза и медленно кивнул головой.

– Ты должна была держаться подальше – я должен был держаться подальше от тебя... каждый из нас.

– Ладно, ты уже упоминал об этом раньше и никогда не говорил мне, что именно это значит. Почему я должна была держаться подальше?

– Э, мне все дается не так легко, как другим людям. Мне приходится много работать, чтобы получить то, что я хочу.

Я изо всех сил старалась не обращать внимания на ту часть, где он снова назвал меня «Э» и прорычала:

– А ты думаешь, что я не работаю усердно? Как еще, по-твоему, я сюда попала?

– Наступая людям на пятки и наживая себе врагов?

У меня отвисла челюсть.

– Это... это несправедливо.

– О, это не так? Потому что в прошлый раз, когда я проверял, это именно то, что ты сделала, Э.

Э. Опять же, это так и было.

Я могла бы провести всю ночь, пытаясь разгадать причины, по которым он вернулся от Эстеллы к Э, но вместо этого я сказала то, о чем никогда не думала.

– Мне очень жаль.

– Ты извиняешься? – удивленно повторил он.

Я молча кивнула.

– Я много работаю, Джейкоб, и хотя признаю, что бродвейская статья была немного неприятной в некоторых моментах, я действительно изо всех сил старалась помочь старому другу.

Он оглянулся на окно позади моей головы и нахмурился.

– Почему... почему ты все время смотришь в окно? – Я резко повернула голову и уставилась в темное ночное небо.

Теперь небо было едва различимо, но огни, рассеянные по городу, делали его похожим на гигантскую рождественскую елку.

– Хочу запомнить, как выглядит Нью-Йорк, учитывая, что я, вероятно, никогда больше не смогу путешествовать.

Тяжелый, как свинец, груз врезался мне в живот.

– А почему бы тебе снова не попутешествовать?

– Я поступил в Калифорнийский университет на стипендию, Эстелла. Это единственная причина, по которой я приехал, иначе я не смог бы себе этого позволить.

– Я тоже была на стипендии, – начала спорить я.

– Но ты же умная, правда? Книжный червь. Я всегда видел, как ты читаешь в кампусе.

Я нахмурилась.

– Видел? – Я покачала головой. – А какое это имеет значение? Ты тоже умный.

Он проигнорировал мой вопрос и продолжил:

– Я должен работать больше, чем кто-либо, чтобы попасть туда, куда я хочу.

– Но даже Дэвид сказал, что понятия не имел, когда ты учился, – выпалила я, сама того не осознавая.

Глаза Джейкоба сузились.

– Я лучше справляюсь в одиночестве. Я занимался в своей машине.

Мой рот изогнулся в форме буквы «О».