Разбивая лёд молчания

– принуждают ребенка вступать в сексуальные отношения с кем-то, от кого он зависит, кто обладает над ним властью: родители, учителя, няни, воспитатели, родственники, начальники, священники, психологи.

– принуждают ребенка к половому акту (генитальному, вагинальному, оральному, анальному),

К инцестуозному поведению и домогательствам также относят:

– засовывать глубоко в глаза, горло, вагину или анус ребенка пальцев взрослого,

– мыть ребенка старше 3-4 лет, касаясь его половых органов,

– показывать детям обнаженных взрослых на нудистских пляжах, в голых банях,

– переодеваться при детях или ходить голыми перед детьми,

– обсуждать с детьми свою половую жизнь,

– рассказывать ребенку о своих половых актах, любовниках,

– принуждать ребенка обнажаться без медицинской необходимости или стыдить его за отказ это делать.

У инцеста и сексуального насилия много видов и граней. Чем раньше оно началось и чем дольше длилось, тем глубже и острее будет травма. Хуже всего пришлось тем, кого растлили еще во младенчестве. И тем, кого развращали с проникновением, насиловали полноценным половым актом.

Также насилие может быть однократным или серийным – случаи в семьях обычно серийные. Это значит, что насильник не ограничивается одним разом, а продолжает домогаться и насиловать ребёнка снова и снова.

Сексуальное насилие бывает с проникновением, когда насильник вводит свой половой орган в вагину, анус или рот жертвы. Также оно может быть без сексуального акта, например, прикосновение к интимным частям тела ребенка, демонстрация ребёнку обнаженных людей или сцен секса и другие формы инцестуозного поведения.

Также на степень глубины травмы влияет возраст ребёнка: чем раньше произошёл инцидент насилия, тем глубже травма.

Дети, которых регулярно насиловали в младенческом возрасте, обычно сходят с ума. Страдают от шизофрении, диссоциативного расстройства идентичности, или пограничного расстройства личности, тяжело адаптируются к жизни.

Также они сами могут стать сексуальными маньяками или педофилами. Для них непереносимо чувство унижения и беспомощности, которые они испытывали в детстве, будучи жертвами насилия. Поэтому они идентифицирует себя с тем, кто сильнее, и сам может насиловать, и становятся агрессорами.

"Сильнее всего увечит инцест. После него я убеждена, что, если со мной так можно – значит, я это заслужила. Если это возможно делать со мной – значит, я недостойна ничего хорошего. Любовь, забота, целомудренные объятия и ласки – не для меня. Я навсегда потеряла невинность. Способность воспринимать мир чистым, без сексуальных примесей. Способность доверять людям – знакомым, и незнакомым".

Инцест прямой или символический

Инцест может быть прямой, если он происходит между родственниками по крови или по браку. Отец, отчим, дядя, дедушка, старший брат, мать, мачеха, тетя, бабушка, старшая сестра, насилующие или растлевающие ребенка.

"Я ненавидела ночи, когда мать уходила на дежурство. Это означало, что я останусь одна с отчимом, и он обязательно придет ко мне в постель. Ужас, боль, унижение, отвращение, страх. "Пикнешь матери – выкинет тебя на улицу"."

Инцест называется символическим, если в роли насильника выступает переносная (трансферентная) родительская фигура – это кто-то, кто временно заменяет родителя для ребёнка в каких-то функциях. Например, опекун, воспитатель, учитель, тренер, психолог, начальник или священник.

Это кто-то, кто обладает властью над ребёнком, может влиять на его жизнь. Часто это тот, к кому ребёнок привязан, верит и доверяет. Эти роли никогда не равны. Всегда в таких парах старший обладает большим жизненным опытом, знаниями и пользуется этим, чтобы эксплуатировать ребёнка, сексуально удовлетворяя себя. Ребёнок в таких отношениях всегда уязвим, так как его успех, здоровье, благополучие или жизнь зависит от символического родителя. И здесь вопрос о равенстве не стоит изначально, поэтому ни о каком добровольном согласии не может идти речи. Это всегда использование и принуждение, даже если ребёнок сам признается в любви и предлагает сексуальные услуги взрослому. Он делает это вынуждено из-за страха потерять отношения или привязанность, крохи внимания и любви, которые получал.

"В приюте я больше всего был привязан к одному воспитателю, самому тихому и доброму. Он никогда не бил меня, как другие, не поносил, не загружал непосильной работой. Я мечтал, чтобы он меня усыновил, пока однажды он не застал меня плачущим в кладовке. Он опустился на пол рядом со мной и положил мою голову себе на колени. Он гладил меня по голове и приговаривал ласковым голосом: "Ты хороший, я знаю, ты мне нравишься". "И вы мне нравитесь", – робко ответил я. "Все причиняют тебе боль. Но я хочу сделать тебе приятно. А ты сделаешь приятно мне", – сказал он неожиданно охрипшим голосом, а его рука, гладившая мою спину, спустилась ниже и нырнула в мои трусы. Я не мог пошевелиться, душа онемела. Я знал, как называлось то, что он делал со мной потом – секс. Я только не знал, что и с детьми так можно".