Разбивающий сердца

- Здравствуйте, - делаю вид, что ничего не произошло, будто все так и должно быть. Беру Анину сумку, шагая по дорожке, пока Чучундра озадаченно семенит за мной, постоянно оглядываясь. Вокруг куча клумб и деревьев. Летом тут всегда все утопает в цветах да зелени, но даже сейчас видно, сколь уютным кажется это место.

Всем кажется, кроме меня.

- Давно тебя не видела, - тепло улыбается соседка, продолжая сверлить нас взглядом, пока прижимаю ключ домофона к замку. Филатова первой исчезает в дверях, заходя внутрь светлого теплого подъезда. Оборачиваюсь, сцепляя зубы, стараясь дышать ровнее.

- Сдаю теперь, - бросаю отрывисто, намекая всем видом, что пора бы попрощаться. Однако стоит сделать шаг, как она говорит то, отчего у меня в груди все переворачивается:

- Мне очень жаль, что так получилось, Ром. Вы с Лерочкой были такой очаровательной парой, всем домом налюбоваться не могли. Молодые, влюбленные, кто же знал, что беда такая настигнет и не выдержит брак ваш, - причитает, а я пытаюсь справиться с захлестнувшими эмоциями через край. Все заброшенное в дальний чулан собственного подсознания лезет наружу. Порождая все новые и новые образы, отчего становится душно. Втягиваю носом воздух в легкие, но не могу выдохнут, будто что-то задерживает дыхание, не давая нормально функционировать дыхательному аппарату.

Ангелина Степанона продолжает говорить, теребя поводок своей собаки, будто не замечает ничего. Перед глазами все расплывается, даже ее шуба кажется какой-то шкурой огромного коричневого медведя в шапке с собакой. Словно я опять на антидепрессантах и у меня галлюцинации.

-… кто же знал, что она вот так с Ильей у вас дома, да еще через два года после смерти Катюшеньки…

- Хватит! – ору так, что стекла дрожат во всем доме. Где-то лает собака, немногочисленные жители оглядываются, а соседка замирает в испуге, сжавшись от моего бешенного взгляда. Сжимаю кулаки, стараясь выбросить к чертовой матери все эти слова, мысли и образы, невольно воскрешающиеся в голове.

Хлопок с силой дверью заставляет очнуться. Сам вздрагиваю от грохота, замечая застывшую Аню невдалеке. Не знаю, слышала ли она, но мне сейчас абсолютно наплевать. Привожу себя в порядок, возвращая равновесие. Один шаг – слышу смех Леры в подъезде. Задорный и звонкий, заставляющий тянуться к ней рукой. Второй, третий, пятый – стоны в темноте, вкус сладких поцелуев, нежный шепот на ухо.

Здесь все – от стен до двери родной квартиры – напоминает о моем браке. О той жизни, что была у меня всего несколько лет назад. В - лет - я влюбился, в 19 - женился, в 23 - взял ипотеку, которую плачу до сих пор, хоть не живу здесь. У нас должно было быть все по-другому, иначе. Мы не были разными, никогда не ссорились, и проблемы решали сообща. Были семьей с перспективами и взглядами на общее будущее.

У нас было все ровно до одного единственного дня, который все изменил. Превратил два последних года нашего брака в настоящий Ад, а затем я познал вкус настоящего предательства, когда застал свою жену на кровати с другим.

Наверное, судьбе было мало забрать у меня одного дорогого мне человека. Двух сразу, за пару лет, почему бы нет, а?

Хренова жизнь, ненавижу ее.

- Мы так и будем стоять, или мне покажут мое койко-место? Кстати, говоря, магазин тут далеко? Уверена в этой квартире ничерта нет, а я снова голодная, - из кошмара меня вырывает привычный беззаботный голос. Анька дергает ручку в своей сумки, которую. Я с силой сжимаю, стоя посреди подъезда, глядя на меня большими глазами и хлопая длинными темными ресницами.

Маленький, доставучий будильник пропищал над ухом, нарушив атмосферу вокруг. Моргаю раз, другой, не давая эмоциям взять вверх, открывая рот, отмечая как хрипит собственный сдавленный голос:

- Господи, сколько же в тебя влезает?

А она беззаботно улыбается, весело проскандировав, вырывая из моих рук свои вещи:

- Много! Очень-очень много, начальник!

Глава 4

Внутри темно и пахнет пылью. Едва мы перешагиваем порог квартиры, а Аня находит выключатель, как меня охватывают воспоминания, сдавливая в своих тисках без всякого сожаления. Гораздо сильнее. Чем было в подъезде. Здесь повсюду частички моей прошлой счастливой жизни, разбросанные по углам. Смешавшись с клочками пыли, они витали в воздухе, отчего каждый вдох становился настоящей пыткой, и я едва не задохнулся, на секунду прикрыв глаза.

- Надо будет прикупить моющих средств. Какой свинарник, - ворчливо произнесла Филатова.

От ее голоса будто просыпаюсь, выныривая из кошмара. Резко открываю глаза, привыкая к яркому свету. По-хорошему, надо было все отключить и продать эту квартиру к едриной матери. Только все никак не хватало духу решиться – теперь тем более никаких шансов, раз уж поселил сюда Аню на ближайший месяц, два.