Разбой

Едва начатый поворот успел слегка увести нос «Фрелси…» вправо, и боеголовка пиравлоса попала не в рубку, а в навигационный мостик над ней. Грохнуло, тряхнуло, полетели в разные стороны осколки. Невольно присевший от взрыва Анси странно отчётливо увидел, как по одному из наклонённых боковых портов рубки сползла, оставляя кровавую полосу, оторванная кисть руки с кольцом акрагской морской академии на указательном пальце. Едва слышно затарахтело переговорное устройство – «Котельная».

– Пер, громче! – закричал в микрофон шкипер. – Аудрун, одерживай!

Кочегар понёс что-то еле разборчивое про давление. Снова застучал кормовой пулемёт. Три гидроцикла успели скрыться из вида, прижимаясь к бортам корабля, тот, что заходил с севера, возможно, как раз достаточно, чтобы…

– Право на борт! – бросил Анси и устремился на правое крыло мостика.

Рулевая с полной невозмутимостью завертела колесо посолонь[19]. Морские разбойники на гидроцикле, шедшем параллельным с «Фрелси…» курсом, чрезмерно увлеклись раскруткой кошек, готовясь забросить их за леерное устройство над вформованным в борт ледовым ширстре́ком[20], и не успели заметить, что расстояние между их судёнышком и рыбовозом опасно сокращается. В полном соответствии с учением мистагогов[21] -гидродинамиков мистерии померанцевого дракона, скорость потока воды между судами увеличилась, давление упало, и горе-налётчики гулко впечатались в армоцемент. Гидроцикл потерял ход, трое из облепивших его шестерых забарахтались в воде, а ещё один, ненадолго зажатый между кораблями, отчаянно, но кратко, завопил и скрылся под волнами.

– Курс на запад! – шкипер пробежал через рубку, чуть не споткнувшись о высокий порог двери – с навигационного мостика на настил ходового натекла изрядная лужа крови.

Кормовой пулемёт выпустил расточительно длинную очередь. Одна из пуль попала в паровой котел отставшего гидроцикла. Взрыв взметнул внушительное количество воды, на ахтердек посыпались брызги вместе с мелкими кусками металла и ошмётками тел.

Дела на левом борту шли менее успешно. На баке, с полдюжины верпов[22] налётчиков зацепились за поручни и леера по краю верхней палубы, боцман и Нос рубили топорами лини, тянувшиеся за верпами, но без большого успеха – не иначе, к ка́болкам[23] были приплетены пряди сиилапа́на – фра́миборгского грибного волокна тверже, чем сталь. Снизу в них стреляли, тоже не особенно плодотворно, а вот пущенный кем-то топор, прихотливо крутясь в полете, воткнулся Гимри как раз под незащищенную кольчугой нижнюю челюсть. Пока Гостислав выталкивал одного налётчика, взбиравшегося по линю, тычками топора с вытянутой руки (неловко использовать топор как колющее оружие), на боцмана насели еще трое, как охотничьи лайки на медведя. Еще несколько верпов взмыло над бортом и повисло на ограждениях. Анси перевел рубильник переговорного устройства в положение «Оповещение», крутанул ручку пять раз, и гаркнул в микрофон:

– Аврал, все наверх с оружием! Пер, оставь трех лучших кочегаров внизу! Держите давление два гросса!

Через ограждение ходового мостика перелез головорез в титановом панцире поверх кольчуги. За триплексным щитком забрала его шлема, слегка расплывчато виднелась гримаса не то предвкушения, не то несварения, правая рука легко, как стилос, держала окровавленный двуручный топор. За ним лезли еще трое, один мокрый и без шлема. Шкипер снял со стены «утиную лапу[24]», выдернул предохранительную шпильку, упер спину в стену и выстрелил прямо через одно из стекол рубки справа, заодно основательно оглушив сам себя и сделав что-то нехорошее с правым локтем. Заряд рубленой картечи из пяти полувершковых стволов вместе с расколотым стеклом должен был смести с мостика все живое, но налётчик в титане продолжал лезть в рубку как ни в чем не бывало, не смущенный потерей трех товарищей.