Разбойная дорога

— Вот именно, заложник. Форканцы у ворот, город осажден. Мы, разумеется, должны хранить веру в своих богов, но это вовсе не означает, что мы должны вести себя беззаботно или безрассудно. Капрал, оставшийся в храме, гарантирует нам верность его деда, а ведь Арксис верховодит всеми военными кланами. С купеческими семьями справиться труднее, но глава их — Бедиан Тарпит. Его дочь тоже здесь, у меня, и не без умысла.

Жрица смотрела на него с недоверием, которое я мог легко понять.

— Ты опасаешься измены?

— Ну, не совсем. Вряд ли найдется такой дурак, который просто откроет ворота этим гадким форканцам. Но за стенами толпы беженцев, а в городе — беспокойный народ. Опасные времена требуют жесткого правления. — Он довольно ухмыльнулся. — Страх перед богами редко подводит, но эти двое действительно могут нам помочь — если кто-то еще может нам помочь, — а без их помощи никто не осмелится выступить против нас. Девица Тарпит станет жрицей; это уже договорено. — Он хихикнул. — Жаль, но к мальчишке это неприменимо — мне пришлось пообещать, что его никоим образом не изменят физически. Пришлось сделать исключение, но раз уж я пообещал… Впрочем, мы будем держать его взаперти.

Белджис неуверенно кивнула.

— Почему ты не нашел кого-нибудь менее страшного? Этот меня пугает.

— Еще бы не пугал. — Нагьяк в досаде покачал головой. В первый раз он казался искренним. — Говорят, до тринадцати лет он рос нормально. Потом начал приставать к одной девчонке. Ну, скажем так, несколько жестоко приставать. Хочешь выслушать подробности?

— Конечно, нет!

— Ладно. В общем, ее братья избили его. С тех пор он слегка не в своем уме.

— Но до тех пор он был нормальным, да?

— Не по годам развитый. Склонность к насилию у них в семье наследственная. Они держали его подальше от людей в уединенном поместье до тех пор, пока не нагрянули форканцы. Арксис заверил меня, что мальчик не причинит нам особых хлопот, если только мы ограничим ему потребление мяса и будем снабжать его женщинами.

Белджис как раз начала успокаиваться, умиротворенная рассудительным тоном жреца. Однако при этих словах она испустила крик, едва не срывающийся на визг:

— Ты шутишь! В священном храме? Какие женщины?

Хламида Нагьяка затряслась, как мешок с дынями.

— А ты не хочешь кликнуть добровольцев?

Она снова взвизгнула, и я почувствовал на себе взгляд Ториана.

— Ты думаешь, я так из-за пары лишних синяков на шкуре? — тихо спросил он. — Я видел, как этот ублюдок удовлетворяет свои потребности.

Я вздрогнул.

Тем временем в часовне под нами Нагьяк успокаивал разъяренную жрицу:

— …не стоит беспокоиться… обо всем уже договорились. Каждый день его будет навещать кто-нибудь из родных и приводить с собой слуг. И потом, это ненадолго. Как только явится Балор и угроза минует, мы уберем его отсюда. Это всего лишь необходимая мера предосторожности, сестра.

Еще какая необходимая. Я уселся, чтобы дать отдохнуть ноющим ногам, прислонился спиной к гладкой, холодной стене и позволил усталости кипящей волной навалиться на меня.

Нагьяк раздражал меня, ибо он принадлежал к типу людей, которых я не терплю более других — манипуляторам, которые с легкостью дирижируют другими в собственных целях. Теперь я понял его замысел. Он был мне отвратителен, но еще более отвратительно было осознание того, что с учетом обстоятельств эту интригу можно было бы даже оправдать. Занадон в осаде — или будет в осаде через день-другой. Этот скользкий политик завязал одним узлом жречество, военных и богатеев, и — как он только что сказал — это было вполне разумной предосторожностью. Тошнотворной, но необходимой.

Я хотел спать. Мои веки слипались сами собой. Не говоря уж о том, что я смертельно устал, сон мог принести мне подсказку или прямые указания. Балор не появится еще как минимум день, возможно, даже два. Никто и ничто не мешает мне забыть про Фотия и эту девицу Шалиаль. Они заложники — дабы их семьи вели себя хорошо. Не более того.

Так все просто…

13 Лунный свет

— Она будет здесь с минуты на минуту! — сказал Нагьяк.

Протесты Белджис доносились до нас менее разборчиво — что-то там было немыслимо. Я слушал уже вполуха. Если честно, я наполовину спал. Ториан опустился рядом со мной на колени.

— Нам надо идти, Омар. Луна восходит.

Я слепо глянул на юго-восток и увидел над холмами сияние — золотое, окрашенное местами в оранжевое дымом. Огни раздробились на месиво хаотичных точек. Воздух сделался прохладнее. До рассвета оставался час или два.

Да, пора идти, пока мы не оказались запертыми в храме.

Только куда идти?

Я заставил свою бедную сонную голову прислушаться к разговору в молельне. Нагьяк настаивал на том, чтобы Шалиаль Тарпит немедленно прошла полный обряд посвящения в жрицы. Белджис возражала, что закон есть закон и что сначала она должна пройти послушничество.

— Но право же, я обещал, что ее волосы останутся неприкосновенными, — протестовал жрец.

Ответом было шипение, достойное клубка рассерженных змей в сезон спаривания.

— Что они сделали с Фотием? — тихо спросил я. — Заперли?