Разбойничья злая луна

Вопрос первый: где хозяева? Либо они не стремятся к встрече с Чарыевым, либо их просто нет, и вся эта штука работает по программе столетней давности. Хорошо. Допустим, что хозяева существуют. Тогда вопрос второй: их цели? Вот уже который раз ему в голову приходит мысль о том, что это какая-то проверка. И что же их конкретно интересует? Несомненно, реакция, приспособляемость, выносливость, агрессивность… выживаемость. Все это можно выразить короче: боевые качества. Желают знать, что за существа станут за прицелы лазерных установок, когда начнётся генеральная заваруха? Плохо дело. Агрессивная цивилизация при таком уровне техники…

Ну-ка, а что нам за тот же отрезок времени стало известно о них? Гуманоиды – раз. Потолки в коридорах низковаты даже для Чарыева, а он ниже среднего роста. Значит, скорее всего, пигмоиды. Вроде по внешнему облику – всё. Расчетливы. Фантастически предусмотрительны. И либо ценность отдельной личности здесь равна нулю, либо пришельцы из иных миров за личности у них не считаются.

Спрашивается, кто о ком больше собрал информации? Но тут вся штука в том, что свою информацию они употребят в дело, а вот Чарыев, по всей видимости, отсюда не выберется…

А вот и неувязка. Как можно, проверяя потенциального противника, пренебречь сведениями стратегического порядка? Не попытаться даже выяснить координаты Земли, количество боевых единиц, уровень земной техники? Хотя последнее – под вопросом. Может быть, сейчас другое их учреждение разбирает по деталям его ракету…

Всё равно глупая проверка, глупая, глупая. Скорее запугивание, чем проверка. И опять же неизвестно, кто кого больше испугался после показанных им результатов.

Затылком, прислонённым к стене, Чарыев почувствовал лёгкое покалывание. Кажется, о подопытном вспомнили. Вскочил, уставился на стену. Там синел экранчик – копия того, который он видел в «зиндане». Четырежды вспыхнули и погасли те же самые знаки. Замечание в письменном виде?

Что-то изменилось. Чарыев обернулся. Средний коридор уже не заканчивался развилкой, он уже вёл прямиком в какое-то сумрачное помещение. Приглашают. Так он ничего и не решил. Либо продолжать забастовку, либо принять вызов и постараться справиться с очередным испытанием не просто хорошо, а с блеском – так, чтобы хозяева этой странной лаборатории призадумались, а стоит ли связываться, если на подступах к Солнечной системе их встретит космофлот, ведомый миллиардом таких Чарыевых.

…Залы, коридоры, «зинданы» сменяли друг друга, падали потолки, проваливались участки пола, из одной ловушки он попадал в другую, стрелял, взрывал, уворачивался, отваливал каменную глыбу, замуровавшую его в очередной нише; потом ему пришлось пронырнуть в зеленоватой, просвеченной белыми светильниками воде метров сорок, отбиваясь от каких-то бледных тварей, тянущих к нему присоски, а потом он снова стоял в «зиндане», и на него со всех сторон дул сухой теплый ветер. И опять коридоры, залы, «зинданы», коридоры, «зинданы», залы. Лёгкие задачи, глупые задачи, провокационные задачи, почти неразрешимые задачи!

Только один раз ему захотелось взвыть от отчаяния. Это случилось, когда он шёл по туннелю, пытаясь угадать характер предстоящего испытания, и что-то негромко чмокнуло. На всякий случай он отскочил назад, и перед самым его лицом с грохотом сошлись две глыбы. Теперь его собирались расплющить стены. Но перед тем как сомкнуться, они любезно извещали его об этом тем же негромким звуком платонического поцелуя в щёчку – и нужно было просто прислушиваться повнимательнее, чтобы вовремя отскочить.

Он вылетел из-за очередного поворота (самые опасные места – повороты) и оказался с ней лицом к лицу. Это была девушка, одетая во что-то вроде лёгкого светлого комбинезона. Никакой не пигмоид – ростом с самого Чарыева. Но его ошеломило не столько то, что он наконец-то встретил человеческое существо, сколько выражение обиды и растерянности на красивом юном лице незнакомки. В эти считаные секунды он понял, что девушка, как и он сам, – пленник зачарованного алькасара, кибернетический центр которого, может быть, давно уже свихнулся, что она точно так же, как и он, блуждает по залам и коридорам, не видя выхода, теряя надежду.

Зрачки её расширились, она тоже всё поняла.

– Я заблудилась, – умоляюще сказала она. – Помогите мне выбраться отсюда. Мне страшно.

Конечно, девушка произнесла эту фразу на своём языке, гортанном и певучем, но перевода тут не требовалось, всё было понятно и так.

– Кто вы? – Голос Чарыева сорвался. – Не бойтесь! Всё будет хорошо.

Он шагнул ей навстречу – и в этот момент послышалось отвратительное чмоканье. Чарыев закричал от страха и бросился к ней. Он схватил девушку за руку и швырнул за себя, назад, понимая, что сам отскочить не успеет. Стены с ликующим грохотом сошлись вокруг него, облегли со всех сторон и, подержав его так секунду – скованным, ослеплённым, беспомощным, отпустили. Туннель был пуст. Вдобавок это был уже совсем другой туннель – в этом поворот отстоял на пять шагов дальше.