Разбойничья злая луна

— Верно… — он тоскливо осклабился. — Ещё трогать нас!.. Достаточно помочь Улькару свалить Орейю Четвёртого… А Ар‑Шарлахи — свалить Улькара…

— Не понимаю…

— А что тут не понимать? Они мне прямо предложили поднять Пальмовую Дорогу и отделиться от Харвы… Вот будет здорово! Ещё одна смута!.. Пожжём все кораблики, перережем треть народа и окажемся запертыми каждый в своём оазисе… задыхаться поодиночке… И всё, главное, во имя справедливости! Во имя высокой цели, верблюд её употреби!..

— А помогут? — жадно спросила Алият.

Ар‑Шарлахи осёкся и уставился на неё так, словно только сию минуту обнаружил, что в каюте он не один.

— Ты… что?.. — выговорил он наконец, глядя на Алият чуть ли не с испугом. — Считаешь, что мне нужно было согласиться?

Теперь уже Алият непонимающе уставилась на Ар‑Шарлахи.

— А ты… отказался? — не веря, спросила она.

— Конечно…

— Да ты просто дурак! — возмущённо сказала Алият и встала. — Дурак! Ящерица безмозглая! Ему предлагают такое… а он!.. Нефть им нужна? Ну и пусть себе качают на здоровье!.. Тебе что? Голорылых жалко?

— Мне всех жалко, — угрюмо ответил Ар‑Шарлахи, прихлёбывая вино. — Начиная с себя…

Несколько секунд Алият смотрела на него, открывая и закрывая рот, не в силах сказать ни слова.

— Ты… — только и смогла вымолвить она. — Я не знаю, ты… Может, ты тоже не человек, как они?..

— Одно из двух, — буркнул он. — Или я не человек, или все остальные не люди…

В дверь постучали. Оба поспешно накинули повязки на лица.

— Кто бы ты ни был… — сердито бросила Алият. В каюту заглянул испуганный Ард‑Гев.

— Идёт кто‑то, — хрипловато сообщил он, жалобно вздымая густые сросшиеся брови. — Со стороны молотов… Вроде тот самый…

Ар‑Шарлахи встал и с ехидной усмешкой повернулся к Алият.

— Ну вот, — тихо проговорил он. — Можешь пойти со мной и сказать, что ты согласна на их предложение… Пойдёшь?

Алият побледнела, попятилась и отрицательно затрясла головой. Ар‑Шарлахи усмехнулся ещё раз и вышел.

Когда он, не пожелав на этот раз воспользоваться верёвочной лестницей, спрыгнул на раскалённый песок из бортового люка, Тианги был уже близко. Цепочка следов ныряла за ближний бархан и там терялась. Вряд ли новый знакомец Ар‑Шарлахи добирался пешком до «Самума» от самых молотов, но на чём он прибыл, сказать было трудно.

— Тесна пустыня, — поприветствовал его Ар‑Шарлахи.

— Тесна… — отозвался Тианги и, прищурясь, озабоченно оглядел бродящие за кривляющимся знойным горизонтом песчаные облачка. Их было три. — Что остановился? — спросил он, снова поворачиваясь к Ар‑Шарлахи. — Передумал? Или ещё колеблешься?

Ар‑Шарлахи невесело скривил рот под повязкой.

— Ты ж видишь, что там делается, — сказал он, тоже прищуриваясь на зыбкий колеблющийся горизонт. — Поневоле остановишься… Решил вот ночи подождать…

Некоторое время оба смотрели в одну сторону.

— Осмелели, — равнодушно произнёс Тианги, но от этого лениво обронённого слова Ар‑Шарлахи почему‑то пробрал озноб. На убийственном солнцепёке полдня.

— Да, осмелели, — задумчиво повторил Тианги. — Того и гляди из‑за горизонта вылезут… Самое время припугнуть…

Он вынул из складок плаща странную вещицу, с виду похожую на плоскую металлическую черепашку, и что‑то на ней сдвинул, отчего черепашка тоненько пискнула. Затем Тианги одним движением вытянул из вещицы гибкий поблёскивающий прут и поднёс устройство к губам. Вновь полилась плавная певучая речь, изобилующая придыханиями и, казалось, растворяющая согласные звуки.

Больше всего это напоминало молитву. Вполне возможно, что металлический предмет был амулетом или изображением какого‑то божества… Однако Ар‑Шарлахи не успел развить эту свою мысль, потому что амулет внезапно ответил, забормотал, причём на том же самом языке, на котором к нему обращался Тианги. Ар‑Шарлахи попятился, споткнулся, вздымая песок, взмахнул руками и лишь чудом удержался на ногах.

Тианги загнал металлический прут в устройство, чем‑то щёлкнул и весело взглянул на ошеломлённого собеседника.

— Ну хоть чего‑то испугался, — ворчливо заметил он. — А то я уж думал, ты от общения с премудрым Гоеном совсем бесстрашным стал… Насколько я помню, Гоен ведь даже приметы отрицал?

— Не все… — хрипло сказал Ар‑Шарлахи, не сводя глаз с онемевшей вещицы. Тианги засмеялся.

— Это я поговорил с нашей базой на юге, — объяснил он. — Кстати, сегодня утром тобой сильно интересовался Улькар.

— Государь? — растерянно переспросил Ар‑Шарлахи. — Он здесь?

— Нет, конечно. Он в Харве. — Тианги пытливо всматривался в собеседника, словно ждал от него чего‑то.

— С помощью… — готовым отдёрнуться пальцем Ар‑Шарлахи указал на металлическую черепашку, — …вот этого?

— Совершенно верно. — Тианги кивнул и поглядел на него с уважением: — Я смотрю, с тобой приятно будет работать… Так вот, Улькар прямо-таки требовал, чтобы мы отправили тебя к нему.

— И что вы ему ответили?

— Послали его к верблюду, — спокойно ответил Тианги. — Что ещё можно ему было ответить?.. — он взвесил металлическую вещицу на ладони и вдруг протянул её Ар‑Шарлахи. — Хочешь, подарю?

Тот чуть отпрянул, но не попятился.