Разбор полетов

Американец вдруг обратился к Кагасову и возбужденно зачирикал.

— Мистер Саймонс, — сказал Шакуров, — благодарит вас за удивительный уик-энд. Если вы когда-нибудь будете в Америке, он с радостью примет вас в своем доме. И Саймонс протянул начальнику аэропорта свою визитку.

— У мистера Саймонса есть один маленький вопрос, — продолжал Шакуров, — когда мы летали на вертолете, он видел вырубки деревьев. Что это за породы?

— Граб и бук, — ответил Кагасов.

— Oh! But that is exellent wood. Precious, you might say «О! Но это прекрасная древесина. Даже, можно сказать, драгоценная.». — и Саймонс возбужденно зачирикал дальше,

— Мистер Саймонс много работал с лесопромышленными компаниями, — продолжал Шакуров, и ему показалось, что стволы срезаны слишком высоко. Очень много хорошего дерева пропадает.

— Распоряжение губернатора, — пояснил Кагасов.

— Как? Ваш российский губернатор распорядился срезать стволы на полтора метра от земли? — изумился через переводчика Саймонс.

— Нет. Видите ли, древесину вывозили за рубеж очень дешево, и поэтому губернатор запретил экспорт необработанного кругляка. А так как налоги не позволяют его обрабатывать, то директора леспромхозов стали рубить бревна короче, так, чтобы они не подпадали под размеры стандартной древесины, и вывозить его в три раза дешевле.

И на этой оптимистической ноте завершилось знакомство иностранного консультанта с экономикой и природой Краснодарского края.

***

У дальнего конца аэродрома, там, где потрескавшаяся рулежка упиралась в полуразвалившийся АН с обмотанными тряпочкой двигателями, стоял человек. Зрелище опустившегося на поле военного вертолета и вылезших из него типов явно гражданского происхождения показалось ему достаточно интересным, и человек принялся их фотографировать. У него был не обычный фотоаппарат, а миниатюрный «Минокс», профессиональная камера шпионов, может быть, не самой новой модели и не замаскированная под авторучку или пуговицу, но все равно не из тех камер, которые продаются в магазине с парадного хода.

Человек несколько раз снял полковника Тараскина, пожимающего руку иностранному банкиру, и начальника аэропорта, обнимающегося с заезжим москвичом. Молодой охранник с каштановыми волосами тоже попал в кадр.

В этом конце аэродрома было тепло и безлюдно, у шасси старого АНа качались степные васильки, и эта безлюдность расслабила человека и создала в нем обманчивое ощущение безопасности.

***

Через пять минут веселая компания погрузилась?в самолет. Девочки немедленно потребовали привнести остатки спиртного. Американский банкир завалился в угол дивана и захрапел раньше, чем самолет начал разворачиваться на рулежке. Мощный храп американца мешался с визгом продуваемых двигателей.

Шакуров сел подле Сазана и задумчиво катал в руках большую холодную банку с пивом.

Самолет взлетел. Где-то внизу мелькнула бетонная стена и зелень кипарисов, потом из-под крыла вывернулся кусочек моря, потом самолет накренился и стал разворачиваться. Далеко внизу побежали желтые поля со свеклой и кукурузой, спичечные домики и лента огромного, гладкого, как река, шоссе.

Шоссе.

Сазан только что не подскочил в кресле.

Вот что беспокоило его еще с позавчерашней ночи, когда он лежал в кустах, время от времени слыша шорох машин за стеной.

Рыково мог бы быть прибыльным аэропортом, если бы к нему вело нормальное шоссе. У Еремеевки шоссе было, но прибыльной она от этого не стала. Служба транспортного контроля зарубила проект Рыковского шоссе. Шото сказал, что Кагасов не пускает в Еремеевку самолеты, чтобы не разрушить маленький бизнес на керосине, бизнес, который делает его армейская «крыша».

Маленький?!

И вдруг вся подоплека событий последних шести месяцев, событий, начавшихся со смерти вора в законе со сталинским погонялом «Коба» и неизбежной отставки генерал-лейтенанта Сергеева, начальника Рыкова-2, стала для Сазана ясной и очевидной, как ясно и очевидно вырисовывались под крылом самолета лесополосы и дороги, исчертившие перерезанную полями степь.

«Боже! — пронеслось в голове Сазана. — В какое дерьмо я вляпался!»

В аэропорту Внуково Валерия Нестеренко встречала довольно внушительная делегация. Делегация состояла из трех частей, из которых самой очевидной и заметной был серебристый, похожий на ласку «мерседес» с водителем и охранником: Сазан изменил своей всегдашней привычке разъезжать в одиночку.

Менее заметна была синяя «шестерка», мирно стоявшая в бесчисленной шеренге припаркованных у бровок машин. При виде «мерса» водитель «шестерки» вздрогнул и пихнул в бок своего товарища.

«Мерседес» Сазана остановился у ворот, справа от здания аэровокзала, к нему притерлась белая «ауди», встречавшая Шакурова. Водители обеих машин вышли и пошли куда-то через ворота, видимо, договариваться о проезде.