Разбор полётов (СИ)

Нивеллен откупорил бутылку вина, разлил по кубкам себе и ведьмаку. Кивнул на забинтованную ногу.

— Что-то серьёзное, друг Геральт? Заметил, ты хромаешь.

— Да так, — отмахнулся Белоголовый и признался: — Поранили меня. Вторую неделю не заживает. Болит, зараза, сильно.

— А мож, того… повязку надо прямо на рану наложить? Чего у тебя поверх штанов замотано?

— Всё в порядке, Нивеллен, — поспешил ответить ведьмак. — Это новое слово в медицине. Ноу-хау.

— Сдаётся мне, Геральт, — усмехнулся хозяин дома, — тебе кто-то набрехал, а ты поверил. Моя кошка Обжорка и та умнее была. Давай по нормальному забинтуем?

Геральт собрался запротестовать, потом сдулся. Покрутил в пальцах кубок.

— Нивеллен… Тут такое дело… Я бы сам нормально забинтовал, но… — Геральт вдохнул и выдал: — Я не могу эти штаны снять. Они слишком узкие. Застряли на мне. Который год в них хожу, и ни туда, ни сюда. — Он поджал губы, бросил стыдливый взгляд на чудище.

Нивеллен заржал, подхрюкивая, но спросил серьёзно, без издёвки:

— А разрезать не пробовал? Разорвать?

— Говорю же! — запыхтел ведьмак. — Пятнадцатый год! Цири тогда ещё не родилась! Нет у меня других. И куртку потерял, одна кофта осталась. Хорошо, хоть плащ нашёлся, я его с визита к Стрегобору не видел, а это ещё раньше было, во времена Сорокопутки.

Нивеллен присвистнул. Хотел что-то сказать, но Геральт его опередил:

— К тому же, если я повязку сделаю под штаны, как увидят и поймут, что я ранен? Меня ж тогда никто не пожалеет.

— Оно видно, как тебя жалели. Здоровая девка на кобыле ехала, а ты рядом хромал.

Геральт промолчал, думая о Лютике. Цири не он — ей хоть сколько говори «Не трожь Плотву», она всё равно на неё взлезет.

========== Вонючки ==========

Комментарий к Вонючки

Видимо Хиссрич раскритиковали за частые помывки в прошлом сезоне, и в этом она психанула: в каждой серии упоминается про вонючесть всех и вся.

Геральт сидел на камне и почёсывался. Чесалось буквально всё живот, подмышки, шея, бока, между ног. И чем больше он чесал, тем больше чесалось.

— Вот зараза, — проворчал он, пытаясь почесать спину под доспехом, — проклятье… как есть проклятье.

Причём всеобщее. Он воняет. Йеннифер воняет. Лютик воняет. Эльфы воняют, нильфгаардцы. Каэр Морхен вообще превратился в вонючую крепость, войти невозможно.

А ведь прошлые десять лет он из бадьи не вылезал. Мылся по поводу и без, натирал задницу ромашкой. Одежду менял. А сейчас все бадьи куда-то подевались, будто кто-то психанул и наслал проклятье вонючести.

Нет, женщинам купаться разрешено. Цири ванну получила. Чародейки в бассейне плавали. Даже Йен один раз туда влезла. Трисс тоже вроде купается. По крайней мере при встрече с остальными нос зажимает и морщится. Ну и иногда прямым текстом говорит, чтобы помылись.

— А где мыться-то? — возмутился морозному небу Геральт. Он вон хотел у Нивеллена помыться да обломался. В речку пару раз свалился, да разве это мытьём назовёшь? Ещё больше от тины завонял. Лютик в речку вошёл, и всё, что у него получилось — постирать рубаху, даже не ополоснулся.

Хотя, наверно, это был завуалированный стриптиз, не иначе. Лютик-то давно намёки кидает, песенки поёт про разбитое сердце. Надо взять на заметку…

Геральт понюхал свою кофту и подумал, что её тоже не мешало бы постирать, как и штаны, но сменных у него нет, а на дворе зима — долго сохнуть будут. И вообще, его собратья-ведьмаки одежду стирать считают зазорным. Хотя, опять же, Трисс утверждает, что они заставляют Цири стирать их трусы и портянки. Хм, кому верить?

Но, судя по тому, как Ламберт и Койон воняют, Трисс всё-таки врёт. А если не врёт, то почему Цири не берёт в стирку и его трусы и портянки, не заботится о своем папочке? Обидно.

— Нет, всё-таки проклятье вонючести витает над Континентом, — резюмировал Геральт и пошёл с ним бороться. То есть искать Цири, чтобы постирала его портянки, которые потом может забрать себе на тряпки для «женских дней».

========== Клёвый парень ==========

Комментарий к Клёвый парень

Побегом Йеннифер и Кагыра похерили главный страх Цири, преследовавший её вплоть до финала

Лошади бойко бежали вдоль реки. Цири нагнала черноволосую чародейку.

— Йеннифер, когда ты обучишь меня магии, я смогу с её помощью убивать?

— Конечно! Не буду удивляться, что такая юная девушка столь кровожадна, просто спрошу: ты хочешь убить кого-то конкретного?

— Да, — Цирилла занялась. — Есть один. Он пытался похитить меня в Цинтре. Я называю его Чёрный рыцарь. Нильфгаардец. Он молодой, и у него шлем с крыльями хищной птицы.

— Так это ж Кагыр! — поняла Йеннифер.

— Ты его знаешь? Где он? Я хочу его убить!

— Да ладно тебе, Цирилла! Кагыр клёвый парень! Вот мне поручили его казнить, и я даже занесла над его головой топор, но за что его убивать? Я помогла ему бежать?

— Что? — Цирилла пришла в бешенство. — Ты могла его убить, а вместо этого спасла? Ну зачем? Ты бы сделала всю работу за меня! Я бы его больше не боялась! Что же ты сплоховала, Йеннифер?