Разборки в старшей Тосэн!

*Сирануи-рю (яп. 不知火流?) — Школа кендзюцу Сирануи-рю была основана в 1860-х годах мастером-хитокири по имени Каваками Гэнсай. Сирануи-рю основывалась на высокой скорости и характеризовалась глубокими выпадами на правую ногу, при которых левое колено практически касалось земли.

Едва успеваю подставить дзюттэ под лезвие катаны — это, еще что за херня, как он так быстро сумел сократить дистанцию между нами?! Отскакиваю подальше от странного мечника, на всякий случай прикрываясь дубинкой, только что спасшей мне жизнь.

— Охо! Вот это реакция! — распластавшийся в глубоком выпаде очкарик возвращается обратно в стойку. — А ты непростой мальчик, да хафу?

Ясно, во время удара он делает широкий шаг по направлению к противнику и сильно припадает на переднюю ногу, да так, что колено задней ноги практически касается пола. Его техника чем-то схожа с глубоким выпадом из привычного мне фехтования на рапирах. Нужно быть предельно аккуратным и сосредоточенным, если не хочу стать как та бабочка в коллекции энтомолога. Проморгаю начало выпада и я труп.

— И техника любопытная. — кивает он на мою кисть, стискивающую рукоять дзюттэ. — Если бы не цвет, то я бы решил, что это знаменитая Дзики Аму.

Пораженный услышанным, на мгновение отвлекаюсь на собственную ладонь — ошибка! Плечо обжигает болью, капли крови орошают бумажную перегородку…

Глава 8

— Какой юркий! — кривая улыбка расплывается на лице довольного собой очкарика — чтоб тебе пусто было, урод четырехглазый!

Ткань олимпийки, рассечённая в области плеча, стремительно пропитывается кровью. Выпады мутного якудзы не только чертовски стремительны, они еще и покрывают около трех метров — гигантская дистанция для такого коротышки, как я. Мне к нему никак не подступиться, да и бежать особого смысла нет. Стоит мне обернуться, как кончик катаны безжалостно рассечет спину, вспарывая мясо до самых костей. Вот и выходит, что нападать самому — не вариант, а бежать — значит, подписать себе смертный приговор. Я бы выбрал политику выжидания, если бы не одно «но» — неглубокая, но весьма кровоточащая рана на плече. А ведь мой организм еще окончательно не восстановился после прошлой кровопотери. Да и рассчитывать на своевременную помощь от Акихико не приходится — шум, доносящийся с первого этажа, с каждой секундой лишь усиливается.

Засада! Куда ни кинь — всюду клин!

— Малыш, знаешь, первое правило Сирануи-рю? — задает этот кривомордый позер риторический вопрос и сам же дает на него ответ. — Ударь прежде, чем ударят тебя.

Окончание фразы якудза произносит уже будучи в движении. Широкий, стелящийся шаг и блик сверкающего клинка. По ушам бьет холодный металлический звон. Рукоять дзютте норовит выскользнуть из ладони во время столкновения дубинки с клинком врага, но Дэндзики Аму спасает положение. Заблокировал! С трудом, но заблокировал! Ай да я, ай да молодец! Еще бы кровью не истекал, как заколотая мясником свинья, и было бы вообще отлично…

— Любопытный феномен. Неужели снова кто-то из шиноби сходил на ле… — поправляет сползшие очки этот модник, на время отрывая левую ладонь от рукояти катаны — сейчас!

Образ Монстра* окутывает меня уже после начала рывка, но это неважно. Самый взрывной тяжеловес в истории ММА исполнял свои фирменные проходы и не из таких ужасных позиций. Связки трещат по швам, мышечные волокна рвутся пачками. Но меня не остановить, вытянутое, как струна, тело стелется над напольными татами — я лечу! Клинок рассекает воздух, царапая мой многострадальный затылок и вспарывая ткань олимпийки на спине. Впервые в жизни я счастлив оказаться коротышкой. Этот сверхнизкий проход заслуга не только здоровяка Рэндлмана, но и ленивца Тон-Тона. Правда, радоваться еще рано. Остался последний штрих. Как бы не был крут старина Монстр, но возможностей моего тела явно недостаточно для того, чтобы одним прыжком покрыть расстояние, разделяющее нас с очкариком.