Разборки в Токио

Я знал, что надо брать байк Принудилы. Он второй человек по статусу в группе, и его байк, скорее всего, лучший после Терминатора Грез. Но ради пущего эффекта клоунады Шута я сделал вид, что выбираю. Каждый парень переделал и разукрасил свой байк по собственному вкусу и содержал его в превосходном состоянии. Одна тачка называлась Половые Пляски, другая — Убийца-Кроликов. На большинстве банков — обычная иконография из черепов, языков пламени и черепов, охваченных пламенем. На некоторых были изображены мультяшные омерзительные твари — скорпионы, змеи, грифы, акулы, злобные куницы. Такие вещи надо передавать в музей, подумал я. В капсулы вечного хранения транспортных средств городской молодежи конца двадцатого века. Но скорее всего они закончат свой путь в автомастерских пригорода Оханадзяя, где воровство мотоциклов считается законным бизнесом.

— Шевелись, старик. Я не молодею, — сказал Шут, прерывая мои размышления.

— Я возьму вот этот, — я показал на байк Принудилы. Принудиле не понравилось, что я выбрал его мотоцикл, но он промолчал. У меня создалось впечатление, что он подрастерял власть с тех пор, как Свен присоединился к банде. Однажды Принудиле надоест быть крутым номер два, которому не оказывают должного уважения. Начнется борьба за власть. Принудила проиграет и вынужден будет искать себе другую компанию. Там он снова поднимется до положения человека номер два, но никогда не продвинется выше. Это его судьба.

— Отлично. Господин Чака выбрал машину Принудилы. Прекрасное изделие, известное вам под названием Дефлоратор. Прекрасный выбор. Теперь позвольте мне объяснить правила. Правил нет!

Заявление было встречено бурным восторгом. Им выдалось клевое воскресенье. Школьные мероприятия и рядом не стояли.

— Побежденный испытает гнев победителя. Если победу одержу я, Чака будет обозревать мою голую прыщавую задницу!

Все рассмеялись. Все, за исключением девчонки Шута. Она лишь закатила глазки. Однажды она устанет от его постоянного шутовства и уйдет от него. Он обломается на несколько дней, а потом найдет другую. Так оно всегда и происходит.

— Если произойдет невероятное и Чака умудрится выиграть, он накажет меня так, как посчитает нужным. Господин Чака?

В моей голове пронеслись всевозможные забавные варианты. Можно заставить пацана посещать курсы икебаны. Дать ему задание написать рецензию на увесистый труд Такидзавы Бакина «История восьми псов».[78] Отправить в театр кабуки. В итоге я сделал выбор в пользу личной выгоды, а не насильственного культурного обогащения.

— Я хочу твою чокнутую бибикалку, — сказал я.

— Эту? — Он воспользовался предлогом и снова проиграл «Дикси». Не то чтобы ему требовался предлог.

— Эту.

— Очень хорошо, — объявил он. — Мы устроим гонку вокруг Инокасира-дори и вернемся на это место. Каждый из вас займет свое место на маршруте, чтобы наблюдать за копами и швыряться в Чаку тухлыми помидорами. Когда все разойдутся по местам, Като позвонит мне на мобильник, который будет на старте у нашего судьи, прекрасной и талантливой Бадзоки Судзята!

Красивая, талантливая и скучающая Бадзока Судзята сидела на корточках у стены. Ее волосы были заплетены в роскошные оранжевые косички, а лицо напоминало подушечку для булавок. С ее ушей, носа, губ и бровей свисали кольца и «гвоздики». Не вся эта затея явно не интересовала. Она хотела удрать отсюда и сделать себе пирсинг. Она никогда не поймет все эти идиотские мужские ритуалы. Мужчины тоже никогда ее толком не разгадают. Ее жизнь так и пройдет в неопределенности.

— Когда зазвонит телефон, начнутся гонки. Принудила и Свен будут ждать здесь, на финише. Если выиграет господин Чака, он сойдет с мотоцикла, получит приз и немедленно уедет. Прошу вас не оказывать ему сопротивления. Я благородный человек, и это благородное состязание.

Принудила и Свен недовольно кивнули.

— Если он проиграет, я покажу ему самую противную жопу в Токио. Если, однако, он попытается сойти с маршрута раньше времени… мы его догоним, отдубасим и передадим копам. Возражения есть?

— Мне бы шлем, — сказал я.

Шут рассмеялся, и кто-то кинул мне шлем. Я поймал шлем вовремя — он чуть не разбил мне нос. Шлем цвета «черный металлик» с черной наклейкой группы «Металлика» на затылке.

— И ты тоже, — сказал я.

— Что?

— Ты тоже наденешь шлем.

— Мне кастрюля на голове не нужна. Бака, — ухмыльнулся он.

— Сегодня ты его наденешь, или гонки отменяются, — сказал я. Дорога может оказаться неровной, а я не хотел брать грех на душу.

Не веря ушам своим, он улыбнулся друзьям, озадаченно развел руки и пожал плечами. Коренастая девчонка в футболке с надписью ФАНК кинула ему побитый ярко-вишневый блестящий шлем модели семидесятых. Очевидно, клевый ввиду полной непригодности. Зашиты почти никакой, но лучше, чем ничего.

— Ладно, — сказал он. — Последнее слово?

Я покачал головой.

— По местам! — рявкнул Шут.

Воздух внезапно наполнился голубыми выхлопами и ревом — будто осиное гнездо в усилках «Маршалл» на отметке «одиннадцать». Босодзуку рванули по переулку и исчезли из виду. Их было слышно даже издали.