Разбрасываю мысли

В системе бейесовской логики, отвечающей глубинному мышлению, некоторые идеи раскрываются более отчетливо, чем в привычной нам системе логических построений. Поясним это хотя бы одним примером.

Свобода воли – что это значит? Еще Гегель обратил внимание на то, что идея свободы в большей степени, чем какая-либо другая, подвержена «величайшим недоразумениям». И действительно, западный мыслитель в соответствии с требованием логической мысли всегда пытался тщательно отделить свободное поведение от заранее заданного. И это, естественно, приводило к нескончаемым недоразумениям.

Безусловная свобода несомненно немыслима. Абсолютно свободный человек должен бы быть прежде всего свободным от избирательной системы – его ценностных представлений. Это значит, что состояние его сознания, задаваемое функцией p , вырождается в неусеченное (устремляющееся в бесконечность) прямоугольное распределение. При этом, в силу условий нормировки, отрезок, отсекаемый по оси ординат прямой, задающей это распределение, будет стремиться к нулю. Строго говоря, само представление о функции распределения p теряет свой смысл – порождение любого фильтра p (y/) становится просто бессмысленной задачей. Индивидуальность умирает естественной смертью, она превращается в ничто или во все, лишившись ценностных представлений. Смыслы исчезают, потеряв селективность в оценке. Семантический континуум возвращается в свое нераспакованное состояние. Оказывается, что свобода – это только свобода в выборе фильтров. И если это так, то свободным может быть только не свободный человек. В этом парадоксальность понятия «свобода».

Отмечу, что приведенные здесь соображения дают нам возможность понять, что значит состояние нирваны (понятие, с трудом поддающееся осмыслению в западной культуре). Нирвана – это сглаживание кармически заданной селективности смысловых (и в то же время ценностных) представлений. Это потеря личности, задаваемой смысловой селективностью. Это и потеря творчества, поскольку теряется возможность оперирования с фильтрами. Нирвана – это абсолютная свобода. Свобода, порождаемая умиранием личности.

«ОНС». Обратимся теперь к Вашему пониманию смысловой природы личности. В книге Спонтанность сознания есть интригующий параграф: «Эго человека как вероятностно заданная проявленность семантического поля». Поясните, пожалуйста.

В.Н. Я выделяю четыре структурные составляющие вероятностно ориентированной модели личности:

1. Индивидуальность человека – его Эго – задается плотностью вероятности p (). Эта функция может быть почти иглоподобной или размытой, иногда асимметричной или многовершинной. Этим до некоторой степени определяются типы людей. Эго – не стабильное состояние, а процесс, ибо система ценностных представлений непрестанно меняется[199], особенно в острых жизненных ситуациях. Эго человека можно рассматривать как текст, но совершенный, живой текст, способный к нескончаемой реинтерпретации самого себя.

2. Метаэго – способность к спонтанному генерированию фильтра. Это, пожалуй, наиболее сильная характеристика личности: человек остается самим собой – сохраняет свою индивидуальность – до тех пор, пока у него сохраняется способность к генерированию нетривиальных фильтров, особенно в острых жизненных ситуациях. В плане моральном так реализуется его достоинство. Если Эго человека – это его открытость Миру земного действия, то Метаэго – открытость космическому, или иначе – Трансличностному началу[200]. Человек выступает в роли моста, связующего два аспекта Мироздания: его сейчасность и его надвременность. Космическое начало – надвременно, оно хранит в себе как неизжитое прошлое культуры, так и потенциальное многообразие возможного будущего. В своем свободном выборе фильтров предпочтения мы вливаемся в трансличностные аспекты движения мировой истории, беря на себя долю ответственности за ход ее развития.

3. Многомерность сознания. Она описывается плотностью вероятностей на многомерном семантическом пространстве p (₁, ₂, …, _n). Таким образом, отдельные составляющие личностных проявлений в той или иной степени оказываются корреляционно связанными. Каждый из нас хотя бы двухмерен – иначе откуда берется тот внутренний диалог, который мы непрестанно ведем сами с собой.

Многомерность личности может быть и очень высокой. Ярчайший пример – Ф.М. Достоевский, создатель парадоксального многообразия персонажей. Возникает впечатление, что Достоевский как бы «выплеснул» в своих героев тяготившую его многомерность.