Разбуди этот дикий огонь

– Я знала о репутации Джека. Он сердцеед. И даже не станет отрицать. Но моему глупому сердцу показалось, что он принц из сказки. Это безумие, но его голос совершенно лишает меня сил сопротивляться. Я до последнего думала, что смогу контролировать себя.

Фиона прищурилась:

– Ты, часом, не влюбилась в него?

– Похоть лучше? Что мне делать?

Подхватив подругу под руку, Фиона усадила ее на стул.

– Прежде всего нужно вспомнить, что у тебя много друзей в «Ласситер медиа». Эти люди готовы ради тебя на все. Ну да, ситуация не самая приятная. Не понимаю, почему Эван Маккейн проявил столько понимания.

– Мы с ним говорили. Вкратце – он недоволен. Несмотря на это, понимает, что я хотела как лучше. Моя казнь отменена.

Всякий раз, думая о том, как придется вновь смотреть в лицо коллегам, Аманда сотрясалась нервной дрожью.

– Я взяла отгул до конца недели.

Она не брала отпуск с тех пор, как вступила в должность в фонде, а потому могла себе это позволить теперь.

– Эван предложил вернуться на работу в понедельник. Думаю, к тому времени он решит, что со мной делать.

– А Джек Рид?

Даже звук его имени заставлял ее сердце стучать чаще.

– Не думаю, что снова хочу увидеть его самодовольное лицо.

Подруга вопросительно изогнула бровь:

– То есть ты не влюблена в него? Прости, что переспрашиваю, но я так и не услышала внятного ответа.

Аманда положила в тарелку приличный кусок чиз-кейка и засунула в рот полную ложку. Легче не стало.

– Хотела бы я никогда с ним не встретиться. Вернуться в прошлое и стереть то, что произошло на прошлой неделе.

– И когда он позвонит, а он непременно это сделает, ты не ответишь? Я прекрасно понимаю, что ты сейчас чувствуешь.

Аманда улыбнулась:

– Ты пережила то же самое с Чарльзом?

– Да, но потом все стало по-другому.

– То есть хочешь сказать, чтобы я доверилась сердцу? Но он совершенно не похож на Чарльза Ласситера.

– Но тебе нравится именно он. Несмотря на все очевидные недостатки, тебя влечет к Джеку. Вот скажи, почему ты сейчас злишься?

– Потому что я это допустила.

– Вернее сказать, не смогла этому помешать.

Нет, Фиона не знает, о чем говорит. На ней лежит такая ответственность!

– Знаешь, тебе сейчас все кажется настоящей сказкой. Я очень рада за вас с Чарльзом, но не существует реальности, в которой мы с Джеком станем любящей парой. У нас нет ничего общего. Я презираю его жизненные ориентиры. И выходки с Анжеликой значительно навредили фонду, а ему совершенно нет до этого дела.

Фиона немного подумала.

– Как ни трудно, но тебе нужно заставить себя посмотреть на ваши фотографии.

– О, наверняка они уже разлетелись по всему Интернету.

– Как мне кажется, им удалось запечатлеть двух людей, которые выглядят так, словно созданы друг для друга. Можешь называть меня как угодно, но история с Джеком еще не окончена.

Существовало две причины, по которым Джек не поджал хвост и не вернулся в Шайенн.

Во-первых, требовалось время, чтобы обдумать то, что он узнал от Дэвида Болдуина. У них общий отец. Дэйв предложил сделать анализ ДНК.

Поначалу Джек заподозрил своего рода жульничество, чтобы вымогать у него деньги. Но потом подумал, как изменится его жизнь, если все это окажется правдой. У него нет ни тети, ни дяди. Когда не стало родителей, не осталось никаких прямых родственников.

Он никогда не задумывался об этом, хотя во время праздников всегда чувствовал себя одиноким. У каждого его знакомого было с кем встретить Рождество. У него всегда были приглашения, но даже в его возрасте Рождество без семьи казалось неполным. Не настоящим праздником.

Ждать результатов теста ДНК оказалось труднее, чем он предполагал. Существовала и вторая причина, буквально выгнавшая его из города. Джеку не понравилось, как они расстались с Амандой. Он навредил ей, опозорил, хотя слишком сильно дорожил этой женщиной, чтобы ненароком сделать это снова. Он решил держаться от нее как можно дальше. Залег на дно в своем доме.

Одноэтажное строение в стиле ранчо – самая скромная недвижимость и, конечно, далека от великолепия его дома в Лос-Анджелесе. Но, опустив чемоданы в комнате, которая когда-то служила ему детской, окинув взглядом школьные флажки на стене и свой первый музыкальный проигрыватель, Джек ощутил умиротворение, недоступное ему в Калифорнии.

Первые пару дней он просто отдыхал. Холодильник был полон, даже с запасом пива. На третий день стало невмоготу. Он завел старенький десятилетний пикап отца и направился на север.

Через тридцать миль его взгляду предстало знаменитое ранчо, принадлежащее племяннику Грегори, Чарльзу. Изначально его территория составляла двести акров, но потом разрослась до тридцати тысяч акров. Там пасся самый изнеженный скот Вайоминга. Главный дом, где жила мать Чарльза, был двухэтажной постройкой, собранный вручную из обработанных бревен и деревянной черепицы. Дом возвели, когда Элли и Грегори усыновили мальчиков. Нередко Джек с Грегори пили бренди на каменном крыльце, обсуждая спорт или финансы. Казалось, это было так давно.