Разбуди меня вчера

Кадык Родригеса дёрнулся, но он так и оставил вопрос без ответа.

– Новое слушание состоится через неделю, – монотонно бубнил он в свои усы, – к тому времени, я надеюсь, мы с вами сможем-таки прийти к общему знаменателю. Знаю, вы видели эту запись десятки раз, но я хочу, Джесмин, чтобы вы ещё раз внимательно взглянули в монитор и доверились наконец своему адвокату. – Родригес развернул ноутбук в мою сторону, и взгляду предстала чёрно-белая видеозапись довольно сомнительного качества. Ракурс был взят сверху, так что можно полагать, что это камера слежения, которая запечатлела то, как девушка очень похожая на меня целенаправленно двигается по некому мрачному плохо освещённому помещению, чем-то напоминающему художественную мастерскую, и явно что-то выискивает.

Десятки пустых холстов и различных картин подпирали стены. Краски, кисти и прочие принадлежности человека занимающегося живописью были разбросаны по грубым деревянным столам на толстых массивных ножках. Неглубокие шкафы с нишами нагромождали книги и журнальные стопки, а также парочка разлапистых растений в горшках. И девушка, то есть я, судя по тому, что вижу, нагло выворачивала одну полку за другой, сгребая книги в охапку и бросая их на пол, как груды никому не нужной макулатуры.

– Хотите сказать… это я, да? – недоверчиво покосилась на адвоката.

Тот кивнул:

– Это мы уже давно выяснили, Джесмин. Сомнений, что девушка на видео – вы, не остаётся. Но вот главный вопрос, который на следующем слушании имеет место быть: что вы искали в мастерской Эшли Кёртис? Поверьте, я не тот человек, от которого вы должны скрывать эту информацию. Я хочу помочь, но, к сожалению, мои руки связаны до тех пор, пока вы не скажете мне правду. Только мне. Что вы искали в мастерской мисс Кёртис, Джесмин?

Что?

Глупый смешок.

– Да понятия не имею!

Адвокат сдержанно вздохнул и вновь кивнул на монитор.

Девушка на экране в этот момент подкуривала сигарету и выглядела не на шутку взвинчено, находясь посреди разгромленной мастерской Эшли, которая, к слову, считает, что любая творческая деятельность является страшно неблагодарной и невыгодной. А тут она, значит, художника в себе почувствовала? Смех, да и только!

И вообще – я не курю!

Родригес перемотал вперёд и теперь на чёрно-белой картине полыхал огонь.

– Вы подожгли мастерскую мисс Кёртис, – видимо решил напомнить ошарашенной мне, – сразу после того, как разворотили её до неузнаваемости. И пусть вы уверяете всех, что это была случайность и виной всему просто-напросто плохо затушенная сигарета, но, Джесмин, в данной ситуации этот аргумент не имеет никакой значимости. Вы вторглись в частную собственность известного художника и уничтожили все работы, которые уже в это время должны были находиться в галерее на выставке.

А-а… так Эшли ещё и известный художник. Надо же! Интересно, в каком тёмном месте она откопала свой талант?

Не подумайте, я люблю свою подругу. И я знаю свою подругу, как облупленную! Стоит мне лишь заикнуться о чём-то подобном и она высмеет меня как школьницу, вышедшую из туалета с прилипшим к ботинку куском туалетной бумаги.

– Что вы искали в мастерской?

– Приключения на задницу, – не выдержала и раздражённо вздохнула. – Кто вас нанял? Шелдон? Сколько стоят ваши услуги?

Густые брови Родригеса сдвинулись к переносице:

– Шелдон? Мистер Кёртис? Разумеется, нет, – адвокат откинулся на спинку стула и с важным видом сложил руки на груди. – Разве не вы меня наняли, Джесмин?

Я?!

Ох-ох. А не к этому ли усатому дядечке с горячей испанской кровью уплыли денежки Блэр?

– Эшли Кёртис говорит о неком диктофоне с некой провокационной записью на нём, – адвокат буравил меня своими тёмными глазёнками, – эту вещь вы искали в мастерской?

– Сколько мне светит? – перевела тему.

– От года до трёх. И если продолжите на каждом заседании выдирать по клоку волос с головы обвинителя, то это число значительно увеличится.

– Значит, меня обвиняют за поджёг и порчу чужого имущества?

– А также за незаконное проникновение на территорию частной собственности, – кивнул адвокат.

Я цинично хихикнула:

– А за то, что я у неё мужика перед свадьбой увела, обвинений не поступало?

– Суд не занимается подобными вопросами, если только не был нанесён физический вред здоровью кому-либо из сторон.

– Миленько.

– С сегодняшнего дня вы под подпиской о невыезде, Джесмин, – сменил тему Родригес. – Я позвоню вам завтра и назначу новую встречу. И да, Джесмин, прошу, больше не игнорируйте мои звонки, иначе я не вижу смысла в том, чтобы быть вашим адвокатом.

Интересно, а деньги адвокаты возвращают, если от них отказаться?..

Уже через несколько минут, со всем своим законным имуществом, то бишь с сумочкой на плече, шагала куда подальше от здания суда, где сутки провела в изоляторе и мечтала поскорее оказаться дома, чтобы смыть себя вонь матраса на котором лежала.

Записка, написанная от моей руки, словно огромный булыжник отягощала сумочку и тянула к земле. Ни одна зеркальная витрина не ускользала от моих глаз.