Разбуди моё сердце (СИ)

Продрав глаза, кое-как, второй раз за это утро, вижу перед собой сосредоточенное лицо того, кого меньше всего ожидала лицезреть.

Я, наверное, ещё сплю.

Точно. Сон, конечно, у меня, шизофренический… Надо же, как фантазия разыгралась…

— Тебе лучше? — Спрашивает призрак Выскочки. Голос его озабочен.

Оглядываюсь.

Перед глазами рассеивается дым, и я, наконец, осознаю, что никакой это, на хрен, не сон.

Мне холодно, так, что зубы стучат.

Осматриваюсь осторожно.

Моя тушка раскинулась на диване в уютной широкой гостиной. Кажется, здесь мало что поменялось с моего последнего визита в этот дом из прошлой жизни, когда я ещё слушала свою мать, и была приличной девочкой.

Кондиционер, скорее всего, работает на всю катушку, ведь у меня озноб, хоть я и накрыта одновременно, как пледом, так и Димкиным странным взглядом.

Он повзрослел.

Даже в обычной футболке и шортах выглядит потрясающе. Солидно как-то.

Прическа — по последней моде, щёки, подбородок — непривычно небритые, так и хочется пальцами прикоснуться…

Слава богу, я уже пришла в себя и осознаю — не стоит настолько злоупотреблять гостеприимством моего «друга детства», чтобы распускать руки…

— Я что, отключилась? — Спрашиваю его, поднимаясь на своём ложе и принимая сидячее положение.

— Да. Ненадолго, минут на пять. — Он сидит рядом со мной, на том же диване. Очень близко. — Лежи не вставай, голова ещё может кружиться.

— Всё нормально уже. — Натягиваю повыше плед. И так тут устроила стриптиз средь бела дня.

— Очнулась? — Бессменная помощница четы Крючковских заходит в гостиную со стаканом чего-то прозрачного и, судя по всему, холодного.

Женщина подаёт мне бокал, я несмело беру и отпиваю из него.

— Спасибо. — Хриплю. Домашний лимонад сейчас, прям, очень кстати.

Она сразу уходит, получив утвердительный кивок от хозяина дома.

— Что случилось? — Неизбежно спрашивает Дима, видя, что я уже немного пришла в себя.

Вот, как сказать ему?

Когда я бежала сюда, понятия не имела, что Выскочка сейчас дома, у родителей. Я думала, он на другом континенте!

Хотя, перед мамой Крючковского, наверное, ещё больше было бы стыдно.

— Это очень запутанная история… — Завуалированно отвечаю, занимая рот лимонадом.

Господи, мои щёки пылают, как от костра.

Дима хмурится и складывает руки на груди.

— Расскажи, как есть.

— Слууушай… мне, наверное, уже домой пора, надо такси вызвать… — Оглядываюсь в поисках телефона, в надежде сбежать, но тут вспоминаю, что несчастный остался в доме Давида.

Твою ж мать!

Это просто трэш какой-то!

— Ты никуда не пойдёшь, пока не расскажешь, что с тобой стряслось. — Непреклонно утверждает Выскочка. Его спокойствию можно позавидовать.

Да уж конечно! Он-то не страдал все эти годы от неразделённой любви!

Надо отсюда сваливать.

А то я рискую заработать нервный срыв.

— Да я… это… дверью ошиблась просто… у меня тут заказчик живёт, а я перепутала калитки… — Сама себе «рою яму», выдавливая глупую улыбку и пытаясь отодвинуться от Крючковского подальше.

Такая близость с ним меня может обратно в обморок отправить.

— Хочешь сказать… — Прищуривается и приближается, нависая своей харизмой над моей слабовольной душонкой. — Ты к заказчику шла в таком виде: без одежды, телефона и денег…

Ну что вот прицепился?

Надо так, значит.

— Дим, вызови мне такси. Я домой поеду.

— Ты же не проституткой работаешь, Заяц? Или вся эта твоя «Мастерская Зайцевой» лишь прикрытие?

Знает, собака, даже, как в соцсетях моё дело разрекламировано.

В его взгляде мелькают искры. А я выдыхаю с шумом.

— Ты охренел, Крючковский? — Шиплю ему в лицо, оскорбленная столь низким предположением. Хотя, что он должен был подумать, увидев меня такую… — Какой ещё проституткой?!

— Ты пришла ко мне домой практически голышом, свалилась в обморок и не желаешь ничего объяснять! — Обиженно выпаливает.

— Не желаю! — Подтверждаю его слова.

— Я помочь хочу. — Всё ещё настаивает он.

И тут на меня неожиданно накатывают воспоминания сегодняшнего утра.

Как грубо Давид обращался со мной, и насколько я была «на волоске» от того, чтобы реально прослыть последней шалавой. Думаю, он бы не стал утаивать о своих подвигах и растрепал бы всем соседям по округе, как имел меня всеми возможными способами…

Тошнота подкатывает к горлу.

Больше, на хрен, вообще не буду пить.

Ещё эта свадьба…

Почему нельзя прямо сейчас свалить в Камбоджу?

Только из-за Ромки я терплю весь этот бред…

Дорого же тебе это обойдётся, братец…

Ладно. Делаю долгий выдох…

— Ваш сосед, Давид… — Решаю всё же рассказать Диме правду. Сама не знаю, зачем. — Он мой заказчик, я ему фонтан оформляю. Должна была оформлять.

Его брови тут же сходятся у переносицы.

Само начало истории уже не нравится моему собеседнику.

— Так вот… — Снова отпиваю лимонад. В горле пересыхает от такого взгляда. — Я к нему пришла вчера. Мы с Катькой выпили, ты помнишь её, подруга моя институтская.

— Зачем пришла?

Если бы я, блин, знала!!!

— В общем… я не помню. Проснулась утром у него на диване, а он ко мне приставать начал, вот я и сбежала.

— Ясно.

Дима поднимается с дивана и отходит на несколько шагов.

— Мои вещи остались там. Рюкзак и телефон.