Разбуди в себе исполина

То, что впервые привело меня к этому открытию, случилось несколько лет тому назад на одной из деловых встреч. Со мной были двое моих коллег, один — член руководящего состава одной из моих компаний, другой — наш общий друг и партнер. И вот во время совещания мы получили довольно неприятные новости. Один из тех людей, с которыми мы вели переговоры, пытался с помощью ухищрений добиться для себя преимуществ и, пренебрегая принципами взаимодоверия, взял над нами верх. Мягко говоря, это возмутило и расстроило меня, но, несмотря на то что я находился под впечатлением этой ситуации, все же не мог не заметить, насколько по-разному отреагировали на эту информацию двое сидевших рядом со мной коллег.

Член руководящего состава компании пришел в совершенную ярость, как говорится, рассвирепел, а мой компаньон едва обратил на это внимание. Как могли мы трое, услышав об этих действиях, касавшихся всех нас в одинаковой степени (мы принимали в этих переговорах одинаковое участие), реагировать настолько по-разному? Честно говоря, чрезвычайно эмоциональная реакция на данную ситуацию члена руководящего состава показалась даже несколько неадекватной тому, что произошло. Он, не переставая, говорил о том, как "разъярен" и "взбешен", и даже его лицо стало пунцово-красным.

Было совершенно очевидно, что он связывает чувства, выражающиеся в виде ярости, либо с желанием избавиться от переживаний, либо с желанием получить удовольствие. Когда я спросил, что значит для него такое разъяренное состояние и почему он позволяет себе испытывать такое напряжение из-за этого случая, он, все еще скрежеща зубами, сказал: "Ярость делает человека сильнее, а если ты силен, то, что бы ни случилось, ты справишься с этим!" Он прибегал к этой эмоции — ярости— как к источнику, благодаря которому можно избежать страданий и получить удовольствие, утверждая, что подобное чувство помогает ему управлять бизнесом.

Тогда я мысленно перешел к другому вопросу: почему мой друг-партнер отреагировал на ситуацию столь равнодушно? Я обратился к нему: "Похоже, тебя это нисколько не расстроило? Ты не разозлился?" А член руководства вставил: "Разве это тебя не бесит?" Но мой друг ответил просто: "Да нет, это не стоит того, чтобы расстраиваться". Когда он сказал это, я вспомнил, что все годы, что знал его, я никогда не видел его очень расстроенным по какому бы то ни было поводу. Тогда я спросил, что значит для него быть расстроенным, и он ответил: "Когда расстраиваешься, теряешь над собой контроль". "Любопытно, — подумал я и добавил: — А что случится, если ты потеряешь контроль?" Он ответил как нечто само собой разумеющееся: "Тогда выиграют другие".

Я не смог бы найти большего контраста: один человек отчетливо связывал удовольствие держать ситуацию под контролем с состоянием гнева и ярости, в то время как другой связывал переживание от потери контроля с той же эмоцией. Их поведение ясно отражало их убеждения. Я начал анализировать свои собственные чувства. Как это происходит у меня? На протяжении многих лет я считал, что могу управлять событиями, если бываю зол, но я также знал, что мне не нужно этого делать, чтобы справляться со своими делами. Я мог добиться не меньшей эффективности в состоянии высшего счастья. В результате я не избегал гневных чувств — я просто использовал их, если мне случалось оказаться в таком состоянии, — но я никогда не вызывал их специально, так как мог обрести силу, не "впадая в ярость". Что меня действительно заинтересовало, так это различие в словах, которые мы все использовали для описания этого случая. Я употребил слова "злой" и "расстроенный", член руководящего состава — "разъяренный" и "взбешенный", а мой друг сказал, что был "немного раздосадован" тем, что случилось. Я не мог поверить в это! Раздосадован?