Разбудить бога

Примерно через полкилометра лес начал редеть, а глина — становиться все более светлой. Тут и там появлялись совсем белые участки грунта, а еще метров через сто я увидел вершины известковых дюн.

Подъем дался нелегко. Иногда я выл от боли, когда вынужден был опираться на пострадавшую руку, но чем круче становился склон, тем чаще возникала такая необходимость. Иногда я распластывался на грунте и по несколько минут отдыхал, шумно сопя и скрипя зубами. Уже чувствовалось, что прилив сил исчерпан и дальше придется собрать в кулак всю волю. Иначе ничего у меня не выйдет. Ничего ровным счетом. Ни Хаоса, ни Порядка.

Время от времени я поглядывал на восток, пытаясь увидеть Белое озеро, но далекая гряда дюн, расположенная почти в трех километрах, показывалась из-за леса только вершинами. По мере подъема я начинал паниковать — было похоже, что высота, на которую я с таким трудом вскарабкался, оказалась слишком низкой. До вершины оставалось совсем немного, а цели все не было видно. Все боги и все черти словно смеялись надо мной.

— Будьте вы прокляты! — прохрипел я, устроив очередной привал. Судя по всему, последний — до вершины оставалось совсем ничего.

Я лежал, вымазанный белой и рыжей глиной, похожий на загримированного актера в театре безумного режиссера. Я хрипел, я ругался, я плакал. У меня попросту не оставалось сил на какое-либо продуктивное действие. Потом я вдруг вспомнил, что все страдания, пережитые в сфере взаимодействия, мне еще раз предстоит пережить в реальности. Это меня окончательно сломало. Я уже не хотел карабкаться на вершину. Я уже понял, что в этом нет ни малейшего смысла, — цели оттуда не видно. С неба потоками падал дождь, я перевернулся на спину и ловил капли ртом. Они били меня по щекам и в зажмуренные веки, смешиваясь со слезами.

Однако, собрав остаток сил, я все же пополз к вершине — образ Северного Оленя с Гердой на спине не оставлял меня. Последний десяток метров я преодолел с закрытыми глазами — боялся посмотреть на восток. Боялся не увидеть там озера. Просто боялся.

Наконец я ощутил себя на верхней точке дюны. Глаза открывать было страшно. Я лежал лицом вниз, тяжело дышал и не мог удержаться от стонов. Голова раскалывалась от боли, в глазах рябило. Я никогда еще не ощущал себя в столь отвратительной форме. Мне вдруг стало ясно, что даже если я увижу цель, выстрелить все равно не смогу. Все. Предел. Наверное, сбылось пророчество Макса — я стал старым и не могу защитить свою принцессу от злого колдуна. Во мне агонизировал снайпер — еще несколько секунд, и он скончается. Мне нужен был мощный положительный посыл, и тогда, может быть, я смогу сделать самый важный в своей жизни выстрел.

Собравшись с духом, я открыл глаза. И взвыл. Взвыл так, как не выл, даже напившись в ночном клубе. Цели не было видно — дальние дюны торчали из пожелтевшего леса только наполовину. Все, конец.

В неистовстве, не обращая внимания на дикую боль в руке, я подхватил бесполезную теперь винтовку, поднялся во весь рост и с силой швырнул ее со склона. Бросок, правда, получился не ахти какой — пролетев метра три, тяжелая винтовка грохнулась на землю, прокатилась еще несколько метров и замерла на сошке с разбитым и свернутым прицелом. Не в силах смотреть на совершенное мною, я обхватил лицо руками, грохнулся на колени и заплакал навзрыд. Ливень сокрушался вместе со мной, заливая окружающее пространство струями пресных слез.

— Ну что, дорогой, — раздался прямо за спиной голос Кирилла. — Тяжко пришлось?

Я медленно оглянулся. Да, он стоял передо мной — такой же, как в день своей смерти. В очках, в кожаных штанах, в черной рубашке и кожаной жилетке. Ему было весело. На его плече висел короткий американский пистолет-пулемет, а рядом стояла хмурая Катька и заплаканный Макс, Похоже, парень уже понял, что это не просто сон.

— Твоя рыжая бестия сейчас ждет меня у Белого озера, — усмехнулся Кирилл. — Пусть подождет, скоро я там буду. С электромагнитной установкой. Будет приятно прикончить наконец это девку. Я не склонен к сантиментам, но вот ее прикончу с удовольствием. Достали меня в свое время Хранители. А потом я обмотаю гриб двумя соленоидами и начну претворять в жизнь тот план, о котором ты знаешь из диктофонной записи.

— Мило, — усмехнулся я. — Ты был уверен, что я выброшу винтовку и останусь безоружным?

— Конечно. Я ведь долго тебя изучал. У тебя на лбу написаны все твои стратегические планы. Надо быть идиотом, чтобы не понять, что ты будешь убивать меня не из банального автомата, а из своей навороченной «Рыси». С чем тебя и поздравляю. Ну а предсказать твое появление именно здесь вообще труда не составило. Здесь нет других высот. Но и эта, как видишь, не годится.

«Сука... — подумал я. — Все предусмотрел, даже мою психологическую реакцию на отсутствие цели».

— И чего ты хочешь? — спросил я вслух.