Разбудить смерть

– И это, – Хэдли с досадой хлестнул отчетом по столу, – делает все еще более бессмысленным. Поднос для писем и визитных карточек, представляете?! Черт побери, Фелл, это или горячечный бред, или предвидение, или правда! Подносик для чего? Чтобы нести орудие? Не могу утверждать, что Беллоуз виновен. Между нами, я не думаю, что это он. Но если его показания – правда и если служащий отеля – не тот же самый тип, что и призрак с блестящими пуговицами, то что мы имеем?

– Что ж, это я могу вам сказать, – скромно ответил доктор Фелл. Он поднял свою трость и прицелился в Хэдли, словно это было ружье. – Вспомните, этот ваш пьяница – тот самый человек, которому достаточно раз взглянуть, чтобы безошибочно перечислить все предметы в витрине магазина. Советую вам еще раз побеседовать с Ричи Беллоузом, который сейчас изнывает в кутузке. И тщательно изучить его заявление. Выяснить, что он действительно видел… или только думал, что видел. Тогда, возможно, мы увидим проблеск истины.

Хэдли задумался.

– Конечно, – наконец произнес он, – есть версия, что первое из этих двух убийств совершил Беллоуз в состоянии опьянения. А кто-то просто повторил этот способ убийства, используя его рассказ о призраке служащего гостиницы, чтобы убить миссис Кент в отеле «Королевский багрянец»…

– Вы сами в это верите?

– Откровенно говоря, нет.

– И на том спасибо! – Доктор Фелл тяжело дышал, но смотрел на Хэдли с невероятным достоинством. – Эти два убийства совершены одним человеком. Предположить иное, мой мальчик, – непростительная ошибка. И у меня неприятное ощущение, что на заднем плане некто виртуозно подтасовывает факты. – Некоторое время он задумчиво созерцал свои ладони, сложенные на набалдашнике трости. – Гм-м… Возьмите этот случай в «Королевском багрянце». Я понимаю, там опять присутствовали все члены компании Рипера?

– Мне известно только то, – ответил Хэдли, – что сообщил мне по телефону Беттс. Да, все. И сэр Гэй тоже был с ними. Таким образом, их снова было шестеро, как и в «Четырех входах».

– Гэй приехал с ними в гостиницу? Зачем?

– Думаю, просто хотел быть в компании, ведь Гэй и Рипер закадычные друзья.

Доктор Фелл с любопытством посмотрел на Хэдли, словно удивленный подобной характеристикой. Но обернулся к Кенту.

– Вряд ли визит в мой дом, – извинительным тоном пробормотал доктор, – ассоциируется у вас со старым добрым английским гостеприимством. Я так ждал встречи с вами! Мне не терпелось обсудить с вами несколько моментов, касающихся непридуманных историй. Но, честно говоря, сейчас я хотел бы задать вам несколько вопросов. Например, ваших друзей я не видел и хочу, чтобы вы мне их описали. Нет, боже сохрани, никаких сложных историй. Просто скажите мне одно слово или одну фразу – первое, что приходит вам на ум. Хорошо?

– Хорошо, – кивнул Кент, – хотя я все-таки думаю…

– Итак. Дэниел Рипер?

– Разговоры и поступки, – мгновенно ответил Кент.

– Мелитта Рипер?

– Одни разговоры.

– Франсин Форбс?

– Женственность, – после легкой паузы произнес Кент.

Хэдли бесстрастно заметил:

– Из разговора с мистером Рипером я понял, что эта леди очень вас интересует.

– Так оно и есть, – чистосердечно признался Кент. – Но мы с ней не очень ладим. Уж очень она увлекается политикой и самыми разными новыми теориями. Она настоящий справочник по социализму, капитализму, советизму и так далее. Я не такой. В политике я, подобно Эндрю Лэнгу, не захожу дальше того, чтобы быть якобитом. И я думаю, что если у человека достаточно практической сметки, чтобы сколотить состояние, то пусть он этим и занимается. Поэтому Франсин смотрит на меня как на упрямого тори и реакционера. Одной из причин, по которой я принял это пари, было желание доказать ей…

– Хе-хе-хе! Понятно! – прервал его доктор Фелл. – Следующий по списку – Гарви Рейберн.

– Акробат.

– В самом деле? – удивился доктор. – Это интересно, Хэдли. Вы помните О'Рурке в случае с Пустотелым Человеком?

– Он не акробат в буквальном смысле слова, – откликнулся Хэдли. – Но я понимаю, на что вы намекаете. – Он внимательно посмотрел на Кента. – Очень гибкий парень, Фелл. Стоит о чем-нибудь упомянуть, как оказывается, что он об этом или много читал, или имел какой-то личный опыт в этой связи. Он до головокружения забалтывал меня своими рассуждениями о преступлениях и поражал энциклопедическими знаниями о психологии преступника. Но, кажется, он нормальный и, – добавил Хэдли с обычной своей осторожностью утверждать подобное о ком-либо, – довольно честный малый.

– Да, это так, – согласился Кент.