Раздать сценарий

Все мои вещи это одежда, кое-какие бытовые предметы и книги. Парадокс. Из общежития на Планерной меня уже давно хотели выгнать за одну драку с дружком держателя общаги. Я заметил, что он подворовывает мои книги на постоянной основе и совсем не желает их возвращать. Случился скандал, мне ясно дали понять, что надолго я здесь не задержусь. Не став ждать, когда пробьет этот час, я сам занялся поисками и, к счастью, нашел.

В один из июньских дней, жарких и унылых, я сидел дома и пил пиво. Друзей нет, работы нет. Вернее, работа неделю как закончилась, и на подлете была еще одна — мои любимые крыши. На ближайшее существование денег хватало, можно не жаловаться. Нетребовательная душа холостяка-одиночки на зависть неприхотлива и может сэкономить кучу денег. Выйти на улицу было две причины: закончившаяся бутылка и прочитанная книга. Не слишком красиво заявлять, что без этих двух вещей не прожить, но перед собой-раздолбаем я бы слукавил — и к тому, и к другому я испытываю нездоровую тягу. Телевизор в квартире в пору было сдать в антикварную лавку — настоящий привет из далекой страны Советов, так что как на средство развлечения на него надежды мало.

Я накинул сланцы и вышел на улицу. Книжный был невдалеке; противиться пятнадцатиминутной прогулке лень не решилась, тем более что вечерело, и путь проходил через несколько высоток. А там и тень, и прохладные «воздушные трубы».

Покупка толстого фолианта совершилась, и на обратном пути я со спокойной совестью зашел в магазин «живого» пива. Пропустив пару стаканчиков, я навеселе отправился в квартиру, где-то в глубине души понимая, что мне, собственно говоря, будет не до чтения. Расстояние я прошел незаметно, уныние кануло в лету и как всегда в голове всплыла одна, но относительно частая мысль: «Не все так плохо». Я шел по знакомому дворику. Небо потемнело, дети давно сменились молодыми компаниями и счастливыми парочками. В беседке на площадке сидела троица шумных парней. Гремели бутылки и щелкали семечки, чиркали зажигалки и шуршали пакеты из-под чипсов. А я шаркал резиновой подошвой сланцев по земле, держа в руке книгу.

Стоило только поравняться с беседкой, как оттуда свистнули и меня незамедлительно окликнули:

— Эй, человек! Заблудился что ль?!

Хамский тон подвыпившего человека. Задиристый и провоцирующий.

— Да не, я на экскурсию приехал.

— Кто такой?

— Придурок, который орет и докапывается до прохожих, — не оборачиваясь, крикнул я.

— А ну стой!

— Остынь, Лысый!

— Перестань, а? Не лезь!

Шевеление, быстрые перемолвки, топот кроссовок по гравийной смеси детской площадки. Я решил не останавливаться, чтобы не показывать готовность к конфликту. Ударит и черт с ним. Не впервой.

Взяли за плечо. Хват цепкий, но слабый. Тем не менее я поддался и повернулся, ожидая удара.

— Смешно, — сказал я, глядя на лысого Лысого.

Долговязый и безмерно кучерявый парень со стрижкой под афро. Лысый был выше; я смотрел снизу вверх и ухмылялся.

— Ты не много ли говоришь, дядя? — спросил он, подступая ближе.

— А ты не много ли знать хочешь?

Парень заморгал, но быстро сладил с собой.

— Смотрю, кто-то с утра хлебанул эликсир радости.

— Ага, а кто-то эликир тупости, — иронично сказал я, смотря прямо в темные карие глаза. — Я перед тобой отчет должен держать или что?

Лицо собеседника рассвирепело.

— Если потребуется — ответишь. О, так ты, никак, студент-ботан? — насмешливо поинтересовался Лысый и легонько пнул пакет с книгой.

— Прикоснешься еще раз к моей вещи своими грязными лаптями — пожалеешь. И дружки не спасут.

Собеседник рассмеялся и сделал шаг назад. По его стойке я все давно понял… И не удивился, когда нога необычайно резким движением пнула книгу. Лысый еще не принял исходного положения, а я уже отправил его на землю ударом кулака в грудь. Странно, но оставшиеся двое остались сидеть в беседке, заинтересованно глядя на происходящее. Лысый быстро оправился; я, не замечая его суеты, аккуратно достал из пакета книгу, приговаривая:

— Не дай бог повредил… Не дай бог повредил…

В действительности это было отвлекающим маневром, но отвлекся я и получил по лицу. Удар вышел совсем легким и несущественным, но самолюбие-то уже задето, и бешенство вряд ли чем-то остановишь. Я деланно трагично прижал руку к лицу.

— Такой здоровый, а на деле хиляк, — разочаровался Лысый.

— Быстро ты его, — скучающе добавил крепыш.

— Ага, даже не интересно, Зеленый, — подыграл ему курчавый.

Неинтересно, да? Хорошо, исправим. И да простят меня боги книг!

Я крепко-накрепко схватил книгу двумя руками и со всей силы вогнал острый массивный корешок точно в солнечное сплетение. Лысый согнулся пополам и задохнулся. Его одолел жестокий приступ кашля и он никак не заканчивался. На сей раз его дружки с самым решительным видом побежали в мою сторону, но один из них, который покрепче, не удержался, сбавил темп и рассмеялся.

— Не, я так не могу, парни! Бакс, стой ты!

Второй товарищ, ниже кудрявого, но поплотнее, остановился и с недоумением обернулся на крепыша.

— Уверен, Зеленый? — с недоверием спросил он.