Раздел имущества

Появилась еще одна проблема: исчез Кип. Исчез и его сноуборд, что указывало на то, что он отправился один, а может быть, с американцами, и решил вернуться по той трассе, по которой они добирались сюда. Поль-Луи нахмурился, на его лице появилось озабоченное выражение, но он только в отчаянии покачал головой в знак неодобрения этих неуправляемых американцев. Казалось, он не знал, что делать. Всего лишь за два часа снегу прибавилось так много, как они не могли себе и представить. Стал подниматься холодный ветер, как и всегда по вечерам на этой неделе, и дорога уже обледенела.

Поль-Луи заявил, что Поузи не должна сама вести машину.

— У вас нет цепей, вы не можете ехать. Получите свою машину завтра.

— Нам надо ехать вечером в Лондон, — возразила Поузи.

Поль-Луи все еще раздумывал. Следует ли ему ехать искать Кипа или лучше остаться с остальными.

— Я приведу вашу машину обратно, мадемуазель, — решил наконец он. — Я не могу разрешить, чтобы вы сейчас вели машину. Моя вина, что позволил вам так задержаться в ресторане. В любом случае, вы сегодня не сможете уехать из Вальмери.

Поузи с благодарностью отдала ему ключи от машины, но про себя подумала, что если она захочет, то все равно уедет. Поль-Луи позвонил в лыжный патруль, чтобы предупредить о мальчике, который в одиночестве возвращался в Вальмери, и проводил остальных на автобусную остановку.

— Я поеду с Полем-Луи, — сказал Руперт, — на случай, если с машиной будут проблемы.

Глава 25

Маленький автобус, набитый лыжниками и служащими разных отелей, прибыл по расписанию, несмотря на погоду. Все загрузились в него с чувством довольства и облегчения, но, укладывая лыжи на полку, они немного расстраивались из-за того, что не смогли вернуться обратно так же, как приехали. Внутри оказалось много лыжников и горничных, одетых в форменные платья и удобные для этих мест сапоги и парки. Они весело болтали друг с другом на местном диалекте, который немного резал ухо. Двое мужчин встали и уступили свои места Поузи и Мари-Франс, а Эмиль, Робин и Эми остались стоять напротив водителя, их трясло и качало, они цеплялись за поручни, и их стало захватывать общее веселье, царившее в автобусе. Было ясно, что водитель несется без оглядки на поворотах, вероятно опасаясь, что усиливающийся буран может помешать всем им вовремя прибыть к месту назначения. Никакие сложные дорожные условия не могли умерить его пыл, их крутило и заносило в стороны, но с каждым таким случаем пассажиры смеялись все громче.

Несколько минут — и медленно, как во сне, вильнув из стороны в сторону всем корпусом, как собака, стряхивающая с себя воду, автобус вдруг начал соскальзывать в сторону от дороги, словно находился на бегущей дорожке эскалатора. Пассажиры попадали друг на друга, ударяясь обо все вокруг, — и вот они уже лежат в груде снега, за окнами автобуса синеющая темнота, и все произошло за один только странный момент, показавшийся вечностью. Сразу же поднялся крик. Водитель прокричал: «Ça va?» — Эми уже знала эту фразу, она переводилась как «вы в порядке?». «Ça va, ça va», — закричали в ответ на разные голоса, но дети стали плакать. Водитель встал с места и, пройдя мимо тех, кто барахтался около выхода, попытался открыть двери. Они поддались. Внутрь полетел снег.

Они съехали с дороги и оказались в канаве, уже заполненной мягким снегом, который спас их, но теперь не давал возможности выбраться. Автобус лежал в нескольких футах ниже дороги, но, чтобы ехать дальше, его надо было выкапывать и, вероятно, тащить на буксире. Относительное спокойствие, с которым пассажиры реагировали на происходящее, говорило о том, что такие истории повторялись довольно часто. По-видимому, первое, что надо было сделать, — это откопать спасательное средство для них самих, но пока что водитель, к неудовольствию и беспокойству Эми, снова завел двигатель, и тот заревел: вероятно, глушитель был забит снегом. Они тут что, не знают об отравлении угарным газом? Она не могла пуститься в объяснения и утешала себя тем, что ей никогда не доводилось слышать о целой группе пассажиров, задохнувшейся в Альпах от угарного газа. Может быть, она преувеличивает опасность?

«Restez-là, restez-là»[114], — успокаивал их водитель. Мужчины выбрались из окон, посоветовав детям и женщинам, одетым легко, оставаться в автобусе. Когда пришла их очередь, Эми последовала за Мари-Франс, но быстро вернулась, потому что почувствовала, что мешает мужчинам, которые принялись откидывать снег из-под колес. Среди них были также и Робин с Эмилем — они одни работали голыми руками. К радости Эми, двигатель заглох и водитель не стал возвращаться, чтобы снова его завести. Становилось все холоднее.