Разделенные

Она вышла, остальные продолжили обсуждать плюсы и минусы “товара”. Акайо не вслушивался, погрузившись в подобие медитации. Полукруглая стена за спинами покупателей ловила свет от встроенной в потолок лампы — Акайо в общих чертах разобрался в понятии электричества, но все равно эти светящиеся куски прозрачного материала казались ему чем-то сродни легендарной магии.

Начались торги. Он заметил, что вела их медсестра, а не врач, и окончательно перестал понимать особенности местной иерархии. Акайо уже знал, что женщины здесь занимаются любой работой наравне с мужчинами, но ему казалось, что врач выше медсестры по рангу, и торговаться должен он. Впрочем, толстяк явно помогал девушке, изредка вступая в беседу.

Наконец, медсестра и похожий на табуретку человечек пожали друг другу руки. Акайо полагал, что наконец увидит эндаалорские деньги, но вместо этого они произвели странные действия с коробочкой и тонкой металлической пластинкой, после чего покупатель подошел к своему приобретению. Задрал голову, чтобы посмотреть в лицо. Одобрил:

— Красавчик!

Потянулся потрепать по щеке. Акайо едва сдержался, чтобы не ударить человека, придав ему таким образом еще больше сходства с пострадавшей от его рук табуреткой. Это желание, видимо, отразилось на лице, так как покупатель отдернул ладонь, не коснувшись его, и развернулся на каблуках, коротко велев идти за ним.

Акайо надеялся, что найдет способ умереть, как только выйдет из дверей больницы, но на пороге ему обернули шею знакомой мягкой лентой. Ее конец уходил в неизвестный предмет, который взял покупатель, и Акайо, нарочно замедлив шаг и позволив ленте немного натянуться, сразу почувствовал, как кожу что-то укололо, а ноги сами понесли его вперед, торопясь догнать хозяина поводка.

Улица оказалась в общих чертах похожа на привычные ему улицы империи — шумная, многолюдная. К тому, что вместо брусчатки земля будет покрыта гладкими плитами, как в домах, а вместо повозок над мостовой будут парить удивительные машины, он был готов. Прошедшая мимо женщина в такой же одежде, какая была на нем самом, поразила куда сильней. И еще запахи — запахи, которых не было. Если верить обонянию, на улице было так же чисто и пусто, как в больнице, только едва уловимый предгрозовой аромат витал в воздухе. Похоже, так пахли все здешние вещи.

Акайо следом за своим покупателем сел в машину. Водитель, отделенный от них темным стеклом, кивнул в знак приветствия, и вскоре дома за окном замелькали так быстро, что Акайо начало мутить. Купивший его человек долго говорил с аппаратом, который назывался телефон, с каждой фразой все громче и громче. Засунув его в карман, резко откинулся на подушках. Сердито сообщил:

— Выставлю тебя сразу на продажу. Не купят сегодня — будешь ночевать в боксе на рынке.

Акайо не отреагировал. Он сидел, сцепив руки в замок на коленях и уставившись в подголовник переднего сидения. Когда весь этот мир разворачивался перед ним на листах учебников, даже когда картинки на этих листах двигались и жили, было проще. Тогда он словно читал одну из старых легенд, а сейчас эта легенда затягивала его внутрь себя. Причем отнюдь не в роли героя, который одолеет вражескую армию и принесет меч павшего товарища его родителям, а скорее в роли фона, задника, того человека, которому в пьесе досталась роль куста.

Оставалось надеяться, что на рынке наконец получился найти что-нибудь острое. В машине он ничего подходящего не видел.

Глава 2

Рынок, как и улицы, оказался одновременно похож и не похож на привычную Акайо ярмарку. С одной стороны, он был таким же большим и шумным, здесь даже пахло едой, тканями, бумагой и прочими вполне обыкновенными вещами. С другой… Акайо опустил голову. В этой части рынка вместо прилавков по сторонам от дороги висели низкие платформы, а на них стояли люди. Молодые и старые, высокие и низкие, наряженные в сотню одежд и почти голые. Некоторые держали в руках таблички со своей стоимостью, у других цена была написана краской на теле, а чтобы узнать, сколько придется отдать за третьих, покупатели наклонялись к платформе и что-то на ней рассматривали.

Машина остановилась. Купивший его человек вышел со своей стороны, поводок натянулся так, что Акайо, пытаясь одновременно сохранить контроль над телом и выбраться из низкой двери, едва не вывалился на дорогу. Тут же встал, выпрямился, уставившись вдаль.

На него не обратили внимания.

— Господин Сааль! Какая честь, что вы лично… — из прохода между платформами к ним спешил продавец людей, похожий на “господина Сааля” так же, как вешалка похожа на табуретку. Конец поводка перешел из рук в руки вместе с указаниями:

— Поставь на платформу. Воин, называется Акаайо. Шестьсот космов, поводок в комплекте, за выведение шрамов и обучение доплата.