Разделяй и властвуй

Чтобы подняться на ноги в тяжелых доспехах, надо сначала лечь на живот, после чего подтянуть под себя колени. Он перевернулся, стал с трудом подниматься и снова бухнулся головой вперед. Чужеземец обернул конец веревки вокруг луки седла. Его лошадь не давала ремню провисать, и всякий раз, когда рыцарь пытался встать на четвереньки, делала вперед шаг-другой, отчего тот снова падал плашмя. Лежа лицом вниз, он не мог видеть, что происходит. Затем что-то сдавило его правую руку, не оставляя никакой возможности достать меч. Перекатившись еще раз, он увидел, что чужестранец накинул ему на плечи вторую петлю. Спустя мгновение ремень полностью опутал его ноги, руки и шею; сэр Ховард оказался связанным, словно пойманный олень.

— Замечательно, — сказал чужеземец, подходя ближе, с охотничьим ножом в руке. — А теперь посмотрим, как ты поживаешь внутри этой железной дымовой трубы, которую вы тут называете доспехами… — Он поднял забрало и вдруг открыл рот от изумления:

— Скажи-и-те, пожалуйста! Да ведь ты — совсем не тот парень!

— Какой еще парень? — злобно прорычал сэр Ховард.

— Парень, который чуть не утопил меня в лошадином корыте. Здоровенный, по имени Бейкер, из Кэтскилла. Ездит на такой же здоровенной твари, да и доспехи у него такие же, как у тебя. Я был уверен, что ты — это он. Лица-то через забрало не различишь! Ошибочка вышла. Дико извиняюсь, мистер. Надеюсь, ты не станешь буйствовать, если я развяжу тебя и помогу подняться?

Сэр Ховард согласился не буйствовать. По правде говоря, из-за позорного поражения, он, с одной стороны, злился на нецивилизованного чужеземца с его нечестными способами вести поединок. С другой — восхищался противником и завидовал его искусству. Его одолело сильное любопытство, как тому удалось проделать фокус с ремнем.

Чужеземец был худощавым человеком с волосами соломенного цвета и, наверно, несколькими годами старше сэра Ховарда. Разматывая веревку, он объяснял:

— Меня зовут Хаас. Лайман Хаас. Я приехал из Вайоминга, с дальнего Запада. В здешних краях большинство народу никогда не слышало о Вайоминге. Прошлым вечером я спокойно выпивал в заведении Лукаса, это харчевня с баром в Кэтскилле, а Бейкер ко мне прицепился и затеял спор. Я мирный человек, но есть вещи, которые мне не по нутру. Так или иначе, но когда дело дошло до драки, Бейкер с двумя приятелями набросился на меня и, как я уже говорил, чуть не утопил в лошадином корыте. Теперь понимаю, почему спутал тебя с ним: твой герб не был виден под пончо. Это для меня урок. Никогда нельзя убивать человека, пока не знаешь наверняка, кто он такой. Надеюсь, твои замечательные доспехи не помялись об асфальт?

— Пустяки. Вмятиной больше, вмятиной меньше, для таких старых доспехов — никакой разницы. Тут частично и моя вина, надо же было самому подумать о пончо.

Хаас внимательно посмотрел на герб ван Слика и прочитал, медленно шевеля губами:

— «Покажи… им… небо… с… овчинку!» Интересно, что бы это значило?

— Такое выражение. Давным-давно им пользовались наши предки. Оно значит: «Лупи их так, чтоб глаза на лоб полезли», — или что-то вроде того. Послушайте, мистер Хаас, мне бы хотелось добраться куда-нибудь, где можно обсохнуть снаружи и слегка промочить горло изнутри. Вы не могли бы порекомендовать мне такое местечко в Кэтскилле?

— А как же. Добрая выпивка сейчас нам обоим не повредит.

— Превосходно. И еще мне хотелось бы купить немного порошка от насекомых. Ну, а позже, совершив эти неотложные дела, придумаем, как нам быть с вашим мистером Бейкером.

На следующее утро добрые граждане Кэтскилла были изрядно удивлены, увидев совершенно голого и непристойно разрисованного сквайра Бейкера подвешенным за лодыжки и запястья к фонарному столбу на главном перекрестке города. Поскольку сквайр висел довольно высоко и был до изумления пьян, его заметили лишь после того, как совсем рассвело. Впоследствии Бейкеру так и не удалось восстановить доброе имя. А потому несколько месяцев спустя он покинул Кэтскилл, отправившись на шхуне в Центральную Америку — торговать кофе и бананами.

3

— Знаешь, Хов, мне вроде как малость хочется послушать музыки.

Сэр Ховард никак не мог привыкнуть к тому, что Хаас называл его «Хов». Этот человек ему нравился, но до конца в нем разобраться было трудновато. В каком-то смысле, Хаас иногда вел себя как простолюдин. Если он был простолюдином, рыцарю следовало бы возмутиться его фамильярностью. Но у Хааса были и другие качества, например, выдержка и самообладание. Да, схема общества на Западе, очевидно, была совершенно иной. Сэр Ховард включил радио.

— Тебе удалось заполучить отличную вещицу, — заметил Хаас.

— Да. Особенно она хороша в долгих поездках. В подпятник копья встроен контакт, поэтому моя маленькая зубочистка может работать как антенна. Если же зубочистки при мне нет, тогда можно подключить провод прямо к доспехам; они действуют почти так же хорошо, как копье.

— А батарейка установлена в седле?

— Да, но всего лишь слабенький фотоэлемент. У этих, конечно, есть и мощные аккумуляторы, только они не разрешают нам ими пользоваться.