Разделяй и властвуй

— Между прочим, у меня нервы не железные, Пастор, — нравоучительно заметил Устинов, пожимая руку старому приятелю. — Мог бы и позвонить для приличия. Или не отключать собственный мобильник.

— У меня батарейки сели, Олег, — виновато пробасил Монькин и, тут же переключив внимание на мою персону, склонился в галантном поклоне: — Мое почтение, Женя. Как поживаешь?

Пастор проворно подхватил мою руку, и его пухлые губы мягко коснулись тыльной стороны ладони. Я даже не успела спрятать все еще покоившийся у меня в пальцах револьвер, но Монькин не обратил на это никакого внимания, распрямился во весь рост и улыбнулся.

— Спасибо, ничего, — ответила я. — А ты?

— Я? — Пастор поджал губы. — Я давно уже не живу, Женечка, а существую. Так, плыву по течению и часто задумываюсь, я ли управляю обстоятельствами, или все же обстоятельства управляют мной?

— Ну, понесло! — поморщился Граф. — На старости лет он вдруг ощутил себя философом, Женя. То ли Аристотелем, то ли Кантом. Я не знаю. Но разговаривать с ним стало значительно труднее, это точно.

— Не слушай этого недалекого человека, — парировал Монькин, обращаясь ко мне.

— Постараюсь, — заверила я Пастора.

— Ладно, — Граф вскинул руку вверх и пару раз хлопнул приятеля по плечу, — давай заходи и расскажи нам лучше, что тебе там удалось накопать.

Виталий Александрович не заставил себя упрашивать. И мы вернулись на кухню.

— Водички попить нету? — спросил Монькин, приземляясь на ближайший к нему стул, тут же жалобно заскрипевший под массивным седоком.

— Минеральная, — живо отреагировал Устинов.

— Давай.

Граф открыл холодильник и достал пол-литровую пластиковую бутылку нарзана. Наполнив стакан, Олег протянул его Пастору. Тот сграбастал хрупкую тару и в три глотка выпил содержимое и облегченно вздохнул:

— Замотался я, ребята.

— Виталий, не томи, — поторопил его Устинов. — Есть новости?

— Новости всегда есть, Олег, — неспешно вымолвил Пастор. — Без новостей не обходится ни один день.

Мне тоже не терпелось узнать, что именно раскопал или не раскопал Монькин, и в этом вопросе я целиком и полностью была солидарна с депутатом Государственной думы.

— Не нервничай, Граф. Все в елочку катит, — успокоил Олега Монькин.

— Нашел?

— Нашел.

Я подалась корпусом вперед и буквально впилась глазами в широкое лицо Пастора.

— Короче, тема такая. — Виталий Александрович прикурил от спички, бросил ее в стоящую рядом пепельницу. — Дрозд этот действительно был ментом. Фээсбэшником. Трудился на контору уже лет двадцать. Еще при КГБ начинал. До последнего своего задания, когда он стал напарником твоего брата, Граф, Дрозд, или в действительности Игорь Сергеевич Альтенгеров, дважды работал агентом под прикрытием. Обе миссии завершил успешно, за что получил нехилое повышение.

— А ближе к делу нельзя? — снова не выдержал Олег.

Но я не разделяла его нетерпения.

— Как ты все это узнал, Пастор? — спросила я Монькина.

— Информаторы, Женя, — лаконично ответил он. — Без информаторов сейчас никуда. Это основа всех основ. У меня в каждом городе имеются такие ценные ребятишки. Нашлись среди них и те, кто прекрасно знал Альтенгерова. А что касается последней миссии Дрозда, — вернулся к изначальной теме своего повествования Пастор, — то он занимался не просто выведением на чистую воду империи вора в законе Фартового. В его задачу входило выявление оборотней.

— В каком смысле? — не поняла я.

— Оборотни в погонах, — терпеливо пояснил Виталий Александрович. — Слышала небось?

Я только кивнула в ответ. Такие вещи в последнее время мало кого удивляли. Преступники и сотрудники правоохранительных органов иногда настолько тесно переплетались друг с другом, что представляли собой едва ли не единую криминальную группировку.

— Дрозд был нацелен именно на них, — веско добавил Пастор.

Я тут же припомнила обстоятельства гибели самого Дрозда, и вопрос о том, по какой причине случилось так, что агента под прикрытием пристрелили свои, отпал сам собой. Здесь уже не наблюдалось чего-то фантастического.

— Как насчет тайника, Пастор? — в очередной раз вмешался в его неспешное повествование Граф. — У Дрозда был в Тарасове тайник или что-то в этом роде?

Взгляд Виталия Александровича замер на переносице Устинова. Уж шибко не любил Пастор, когда его перебивали.

— Всему свое время, Олег, — недовольно пробурчал Монькин. — Что происходит с твоими нервами? Я предупреждал тебя, что работа на благо государства до добра не доведет.

— Пастор, — Граф быстро пробежался пятерней по макушке. — Скажи мне ради успокоения души, существует этот тайник или не существует?

Пастор несколько раз затянулся ароматной сигаретой «Капитан Блэк», выпустил дым через ноздри и открыто взглянул в глаза бывшего «смотрящего» по России.

— Существует, Граф.

Глава 12 Сокровища «Монреаля»

Не думаю, что я одна испытала неимоверное облегчение от короткого, но честного ответа Виталия Александровича. Наверняка значительно лучше и увереннее почувствовал себя Граф. Порадовался бы принесенным новостям и Крокус, если бы не отдыхал сейчас в бессознательном состоянии в гостиной.