Разделяющий нож: Горизонт

— Если человек не может ругнуться когда болен, то когда ж ему еще можно? — пожаловался Тапп.

— Не в моем шатре, — сказала Челла твердо.

Тапп фыркнул, затем подмигнул:

— Да, мэм. Мастер-мэм. — Его любопытный взгляд вернулся к Дагу. — Ты разве не дозорный? — спросил он недовольно. — Не из наших. Курьер?

— Был когда-то, — сказал Даг. — Сейчас, хм…

Аркади ждал с холодным интересом, чтоб посмотреть как Даг себя опишет.

— Ты знаешь, как мы обмениваемся молодыми дозорными с другими лагерями в надежде, что кому-то другому повезет вбить в них немного мозгов? — спросил Даг.

— Да, и что? — сказал Тапп.

— Тогда думай обо мне как о целителе по обмену. На испытании. — Даг прочистил горло и добавил: — Понимаешь ли, и сегодня первый испытательный день.

— Аркади, Челла, нет! — закричал Тапп. — Вечно вы напускаете на меня своих ногоруких новичков!..

Аркади широко улыбнулся:

— Успокойся, Тапп. Даг здесь только наблюдает.

Он устремил внезапно острый медный взгляд на Дага:

— И что вы наблюдаете?

Даг сложил правую руку чашечкой над шишкой и неохотно открылся.

— Его резкое движение при поднимании сумок, похоже, порвало слабое место в мускулах живота, и кусок кишки вывалился наружу и пережал сам себя весьма нехорошо. Он весь горячий и раздутый, что тоже делу не помогает. Я думаю, он пытался крепиться слишком дох… — Даг взглянул на Челлу, наблюдающую за ним так же пристально, как Аркади, — слишком долго… «Не надо мне волокуши, сам поеду…»

Напарник засмеялся:

— Точно так он и говорил! — Тапп посмотрел на него.

— И сделал этим хуже, — продолжил Даг. — Как далеко был ваш дозор?

— Два дня езды, — сказал напарник. — Мы были на северо-западе почти у берега Серой.

— Где-то в поездке его кишка завязалась узлом, и дыра распухла и туго сжалась, и сейчас, без сомнений, дело плохо. Я думаю, ему повезло, что поездка не заняла три дня.

Аркади склонил голову в неохотном уважении:

— Очень хорошо. И что бы вы сделали с этим?

Даг сказал осторожно:

— Я знал одного парня в… в месте, где был с дозором однажды, с ним случилось что-то похожее. Целители каким-то образом запихнули кишку обратно внутрь и уговорили отверстие закрыться, потом отправили его в лагерь до завершения лечения. Я не знаю точно, как было произведена часть с кишкой.

— Если бы не было перекручивания, и рызрыв мускульной ткани был достаточно большим, вы могли бы сделать это надавливанием пальцев, на деле, — сказал Аркади.

— Я так делал на пути сюда раз пять, — пожаловался Тапп, — но кишка продолжала выпадать до тех пор, пока не распухла.

Челла моргнула. Аркади вздохнул:

— И, полагаю, вдобавок вы настаивали на том, что можете есть?

— После первого дня — уже нет, — сказал Тапп тише.

Аркади закатил глаза и пробормотал «Дозорные!» себе под нос. Он набрал воздуха и снова повернулся к Дагу.

— При перекрученной и сжатой, как сейчас, нужно произвести некоторую осторожную коррекцию Дара, чтоб восстановить кишку без ее разрыва, проливания крови и гниющей еды в брюшную полость, иначе это приведет к заражению.

Даг понимающе кивнул:

— Как ножевая рана в животе.

— Правильно. Челла, если я могу обеспокоить вас — дайте густое подкрепление Дара в воспаленную зону, посмотрим, сможем ли мы несколько ослабить сжатие перед тем, как двигать что-либо.

Челла кивнула, положила руки на вздутие и закрыла глаза. Даг ощутил поток несформированного Дара, хлынувшего в больную плоть Таппа. Дополнительный Дар, возможно, поддержит и ускорит собственные попытки тела вылечиться, а также снизит воспаление и боль. Самая простая процедура; все патрульные обучались хотя бы этому, даже моложе Дага. Фокус работы Челлы был, однако, в лучшем и более густом воздействии.

— Пока мы ждем эффекта, — продолжил Аркади, — позвольте, я расскажу вам больше…

Далее Даг охотно и Тапп куда менее охотно выслушали детальное описание полудюжины других способов. Даг в жизни не мог представить, чтоб человеческие внутренности оказывались в местах, им не предназначенных, и что следовало делать с этим. Особенно Даг был потрясен — или шокирован — версией, когда желудок продавливался сквозь небольшое отверстие в диафрагме, связанное с пищеводом, и оставался половиной на одной и половиной на другой его стороне. К тому времени, когда Тапп должен был пожелать никогда не рождаться на свет, Аркади прервал рассказ и мягко сложил руку чашечкой над шишкой. Даг поднял чувствительность до предела. «Глубже и глубже.» Аркади проницательно взглянул на него, затем сосредоточил внимание на задаче, закрыв глаза в концентрации.

Пальцы-проекции Дара Аркади были формой не похожи на пальцы. Они мягко расширяли дыру, отделяющую перекрученную кишку, и вдвигали напряженную материю обратно внутрь. Тапп стонал и обливался болезненным потом; его напарник сжал его руку и наблюдал за ним в тревоге, забыв о юморе дозорных.