Разделяющий нож. Шалион. Книги 1-8

Тварь переступила и припала к земле; Даг напряг мышцы, готовясь к нападению. Он чуть не промахнулся: глиняный человек споткнулся и неловко взмахнул руками, безуспешно пытаясь своими человеческими челюстями вцепиться в горло Дагу. Отбив левой рукой конечность с черными когтями, Даг развернулся и нанес сильный удар.

Ему пришлось отпрыгнуть, чтобы спасти свою свежевыстиранную одежду: из шеи твари ударила струя горячей крови. Глиняный человек, издав бессловесный вой, протащился еще немного вперед и упал в грязь. Даг осторожно обошел его кругом, но добивать глиняного человека не потребовалось: тело существа дернулось и затихло, полуоткрытые глаза остекленели. Клок грязной овечьей шерсти, прилипший к губам, перестал колыхаться.

«Отсутствующие боги, что за отвратительной уборкой мне приходится заниматься!»

Впрочем, на этот раз он сделал работу ловко. Даг вытер нож о траву и подумал, что нужно будет попросить у фермерши еще и сухую тряпку, чтобы привести оружие в порядок.

Обернувшись, Даг увидел крестьян, сбившихся в перепуганную группу. Стискивая свои орудия, они глазели на него, разинув рты. Тад выскочил было из-за ограды, чтобы посмотреть на тело глиняного человека, но тут же был пойман отцом.

– Я ж велел тебе держаться подальше!

– Да он мертвый, папа! – Тад извивался, пытаясь освободиться, и с восхищением смотрел на Дага. – Как он его! Просто подошел и прикончил, и вся недолга!

Ах... Те глиняные люди, с которыми имели дело крестьяне, были связаны волей своего создателя, умного и безжалостного. Ничего похожего на этого брошенного, больного, растерянного зверя, замурованного в чуждом неуклюжем теле... Даг совершенно не чувствовал потребности исправлять ошибочные представления крестьян о своем подвиге.

«Как бы то ни было, безопаснее, чтобы они опасались глиняных людей».

Губы Дага дрогнули в мрачном веселье, но он только сказал:

– Это моя работа. Ну а вы можете его закопать.

Крестьяне собрались вокруг тела, тыкая в него рукоятками вил с почтительного расстояния. Даг прошел мимо них и, не оглядываясь, двинулся прочь.

Большая часть животных на пастбище сгрудилась в дальнем его конце, подальше от страшного пришельца. Гнедая кобыла подняла голову и стала принюхиваться к Дагу. Даг остановился, вытер нож о теплый бок животного, сунул его в ножны и почесал кобыле нос, отчего та развесила уши, оттопырила губу и довольно вздохнула. В памяти Дага всплыло саркастическое, предложение фермерши: взять кобылу и убираться прочь.

«Соблазнительная идея... Да. Но не в одиночестве».

Даг перелез через забор, пересек двор и поднялся на крыльцо. Фаун смотрела на него почти так же восторженно, как Таг, только с большим пониманием. Петти стояла скрестив руки на груди, явно разрываясь между благодарностью и неприязнью.

Даг внезапно почувствовал, что смертельно устал от подозрительных чужаков. Ему не хватало его отряда со всеми его волнениями и тревогами, но и с привычным товариществом.

– Эй, Искорка, я собирался дождаться фургона и отвезти тебя в Глассфордж, так чтобы ты по дороге могла лежать, но вот о чем подумал. Мы можем вернуться той дорогой, какой прибыли сюда: тебе это не будет особенно тяжело.

Лицо Фаун осветилось радостью.

– Так будет лучше, мне кажется. Дорога такая, что в фургоне все кости из тебя вытряхнет.

– Даже если ехать медленно и осторожно, мы сможем добраться до города часа за три. Как ты думаешь, ты не слишком устанешь?

– Сразу и поедем? Я соберу свой мешок. На это и минуты не требуется! – Фаун торопливо направилась в дом.

– Сунь в него и мой протез, ладно? «Вместе с теми... другими вещами».

Протез, мешочек с ножом, узелок с обломками и мечтами... Все остальное – одежда, в которой он прибыл, на нем, то, что было одолжено, возвращено...

Фаун помедлила, моргая и надув губы – должно быть, мысленно составляя тот же список, – потом закивала.

– Хорошо.

– Не прыгай и не спеши. Будь осторожна! – крикнул Даг ей вслед. Из-за двери кухни до него донесся ее ответный смех.

Обернувшись, Даг обнаружил выразительно глядящую на него Петти. Подняв брови, Даг ответил ей таким же пристальным взглядом.

Женщина вздохнула и пожала плечами.

– Не мое это дело, надо полагать.

Даг сдержался и только кивнул вместо вертевшегося на языке грубого ответа. Повернувшись, он отправился за кобылой.

К тому времени, когда он вернулся, снова привязав веревку в качестве поводьев и нашептывая в ухо лошади обещания овса и уютного стойла в Глассфордже, Фаун уже стояла на крыльце, закинув за плечо мешок, и осыпала Петти «досвиданьями» и «спасибами». Искреннее тепло в ее голосе вызвало у женщины невольную ответную улыбку.

– Ты уж будь осторожна, береги себя, девонька, – напутствовала Фаун фермерша.

– Даг за мной присмотрит, – весело заверила ее девушка.

– Ну да, – запнувшись, вздохнула Петти. Интересно, что она хотела сказать и не сказала, подумал Даг. – Уж это факт.