Раздражающие успехи еретиков

— Еще не совсем, Дейвин, — успокаивающе сказала княжна Айрис. Она наклонилась и поплотнее запахнула плащ мальчика. — Давай спи дальше. Я почти уверена, что мы будем там к тому времени, как ты проснешься.

Дейвин посмотрел на нее, его глаза сузились от беспокойства в тусклом свете единственного убавленного фонаря, свисающего с крыши кареты. Затем он кивнул, очевидно, успокоенный ее поведением так же, как и ее словами, и откинулся на удобное мягкое сиденье. Оно было более чем достаточно большим, чтобы служить кроватью для мальчика его возраста, и он послушно закрыл глаза.

Айрис несколько минут сидела, глядя на него сверху вниз, ее глаза были полны нежности, но затем она глубоко вздохнула, откинулась на спинку своего сиденья и посмотрела на графа Кориса.

— Ненавижу это, — сказала она очень тихо, говоря почти неслышно, чтобы не потревожить мальчика, который, очевидно, уже засыпал снова, несмотря на раскачивающуюся, часто подпрыгивающую карету и звуки копыт их кавалерийского эскорта.

— Знаю, что вы это чувствуете, ваше высочество, — так же тихо ответил граф, — и не виню вас. У меня тоже ощущение, что я сбегаю.

— Вам не следует. — Она покачала головой. — Я прекрасно знаю, что единственная причина, по которой вы здесь, — это то, что отец приказал вам быть здесь.

— Ваше высочество, это моя честь, а также мой долг… — начал он, но она снова покачала головой, прервав его.

— Можем мы просто пойти дальше и пропустить все уже сказанные и принятые обязательные комментарии? — спросила она и устало улыбнулась, увидев выражение его лица. — Мне жаль, Филип. Я ни на секунду не хотела предположить, что то, что вы говорили, было чем-то иным, кроме искренности. Знаю вас слишком долго, чтобы думать о чем-то другом, Но я так устала говорить то, что мы все должны произносить, играть роли, которые мы все должны разыгрывать.

— Могу это понять, — сказал он через мгновение. — Тем не менее, вы княжна Корисанды, и ваш отец назначил меня вашим законным опекуном и первым советником вашего младшего брата, если до этого дойдет. Боюсь, это те роли, которые мы не можем перестать играть, ваше высочество.

— Учитывая, как долго мы знаем друг друга, и тот факт, что я уверена, что вы были там по крайней мере один раз, когда мне меняли подгузник, как вы думаете, вы могли бы называть меня «Айрис», а не «ваше высочество», по крайней мере, когда мы одни, Филип?

Он начал быстро отвечать, затем сделал паузу.

— Не уверен, что это хорошая идея, — сказал он наконец. — В сложившихся обстоятельствах особенно важно, чтобы ваше достоинство и достоинство Дейвина были защищены максимально эффективно. Если я обращусь к вам слишком фамильярно, это подорвет ваш авторитет как дочери вашего отца. И, с более эгоистичной точки зрения, я бы не хотел, чтобы кто-нибудь подумал, что ради личной выгоды я претендую на должность, на которую ваш отец назначил меня.

— Ни с чем этим я не согласна. Вот почему я сказала: «по крайней мере, когда мы одни». Но в Делфираке будет достаточно сложно, что бы ни случилось. Мне хотелось бы иметь хотя бы одного человека, которому, как я знаю, я могу доверять, который готов хотя бы иногда называть меня по имени. И если мой «законный опекун» не может этого сделать, тогда кто может?

— Очень хорошо… Айрис. — Его собственная улыбка была горько-сладкой. — И вы правы, я присутствовал, когда вам меняли подгузники.

— Хорошо!

Проблеск неподдельного веселья промелькнул на ее лице. Это длилось недолго, но ему показалось, что в ее глазах стало немного меньше теней, когда это прошло. Конечно, при нынешнем освещении это было трудно определить.

— Лучше бы он этого не делал, — сказала она.

— Отослав тебя с Дейвином?

— Вообще отослав меня, — поправила она, и если в ее глазах было меньше теней, свет фонаря коснулся алмазного блеска слез на концах ее длинных ресниц. — Знаю, что у него не было выбора — если он вообще собирался посылать Дейвина. Но я должна быть с ним, Филип!

— Не думайте ни на мгновение, что для него это было легким решением, — мягко сказал Корис. — На самом деле, я не видел других таких, которые были бы сложнее.

— Знаю. Я знаю! — Она покачала головой. — И обещаю, что также не хочу выглядеть капризной, избалованной княжной.

Он начал было отвечать на это, потом остановился и просто покачал головой с легкой улыбкой.

Айрис еще несколько минут сидела молча, наклонившись, чтобы пригладить волосы брата, упавшие ему на лоб. Наконец, она снова посмотрела на Кориса.

— Полагаю, поскольку нет никакого смысла плакать из-за основного решения, я должна вместо этого потратить свое жалкое время на организацию поездки, — сказала она с более решительным видом.

— Она действительно оставляет желать лучшего, не так ли? — криво усмехнулся Корис, когда карета наехала на особенно солидную кочку. — Назовите это еще одним неудобством, в котором можно обвинить Кэйлеба и его чарисийцев.

— О, поверь мне, у меня есть целый список «неудобств», которые в один прекрасный день нужно… обсудить с императором Кэйлебом. — Ее тон был капризным; гнева в ее глазах не было.