Раздробленный свет

Единственная вещь в комнате, за исключением людей, проекторов и колон, подобных той, на которую опирается парень — это огромное металлическое кольцо в центре, вдвое превышающее мой рост. Оно стоит вертикально и сделано из какого-то странного сплава, который светится ярким белым светом. Оно стоит на пьедестале, покрытым циферблатами и приборами. Особые голографические технологии «Компании Лару» являются их собственностью, но у него похоже отсутствует проектор, и в то время как другие проекторы мерцают, кружатся и пытаются преодолеть сбой, заставивший их перестать работать, металлическое кольцо находится в забвении.

Замешательство проносится по толпе, поскольку группы отказываются от своих разговоров в пользу того, чтобы осмотреться, как будто в комнате можно найти какое-то объяснение происходящему. В связи исчезновением маскирующей голограммы, другие особенности помещения выделяются теперь — диспенсеры для напитков пустые и неприглядные, различные проекторы и динамики зависли на низком потолке, как деформированные звезды.

Что бы ни происходило, это не было запланировано протестующими. Все, как сотрудники, так и общественность, в замешательстве. Если бы это было запланировано, протестующие использовали бы глюк, чтобы начать протест, но вместо этого даже охранники по краям комнаты выглядят нервными. Я позволяю глазам расшириться, и используя группу стажеров в качестве прикрытия, направляюсь так спокойно и бесцельно, как могу, к аварийной лестнице. Если меня поймают, худшее, что они обо мне подумают, это то, что я была здесь, ради протеста. Но я бы предпочла не попадать в их записи вообще.

Прежде чем я добираюсь до пожарного выхода, мерцание света привлекает меня, и я поворачиваюсь вовремя, чтобы увидеть, как парень с планшетом вытаскивает из планшета чип размером с ноготь и кладет его в карман. Взглянув на потолок, он встает и делает два медленных, легких шага в сторону, аккуратно помещая себя в слепую зону от камеры безопасности.

Затем он стягивает униформу «Компании Лару», пока не остается просто в футболке. На мгновение мелькают татуированные голые руки, когда он выворачивает одежду наизнанку, обнажив яркую, полосатую рубашку, соответствующую тенденциям последней моды, и спокойно растворяется в толпе. Больше не сотрудник «Компании Лару».

Он слишком, слишком умен, чтобы быть одним из протестующих, которые сейчас толкутся здесь, смущенные и раздраженные тем, что у них никогда не будет шанса попасть в новости.

— Дамы и господа, просим вашего внимания. — Гладкий как шелк голос, усиливающийся над шумом толпы, раздается из динамиков. — Мы обнаружили следы нарушения безопасности и отследили его источник до этой комнаты. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие и в полной мере сотрудничайте с сотрудниками службы безопасности, и мы как можно скорее решим эту проблему.

Охранники, действуя по какому-то приказу, данному через имплантаты в их ушах, начинают направлять куда-то людей одним за другим, предположительно для того, чтобы допросить их индивидуально. Один из охранников остается у двери, блокируя тем самым выход на лестничную площадку… блокируя мой путь отступления. Консилер на руке может обмануть быстрый взгляд любого на стойке регистрации, но теперь у меня нет шансов выдать себя за протестующего — нарушение безопасности заставит их быть начеку. Первое, что эти охранники сделают, когда схватят меня — проверят на наличие татуировки с геном, решив, что мятежники с пограничной планеты являются наиболее вероятными нарушителями. Я закрываю глаза, вспоминая планы этажей, которые я запоминала в течение полутора недель. Они закроют доступ к лифтам на этом этаже, но есть еще один пожарный выход и еще одна лестница через один из коридоров, ведущих отсюда. Я осматриваю толпу, пока не нахожу этот выход, и понимаю, что охранник не ведет людей в этом направлении.

Все, что мне нужно — это диверсия.

Глаза падают на кричащую, красно-золотую полосатую рубашку. Кем бы ни был парень, он не из «Компании Лару», и его здесь тоже не должно быть. И хотя я не могу быть уверена, что его нажатие кнопки — это то, что выключило голопроекторы, я знаю, что если нас схватят вместе, он будет выглядеть гораздо более подозрительным, чем я, как только они поймут, что у него есть форма «КЛ» под изнанкой. Я бормочу проклятие под нос и устремляюсь к охраннику.

Прости, Красавчик. Я уверена, что ты также хочешь быть в центре внимания, как и я. Но если здесь и есть человек, у которого больше проблем, чем у меня, так это парень с фальшивой формой «Компании Лару» под рубашкой.

— Тот парень, — произношу я низким голосом, заставляя глаза широко распахнуться. — Я думаю, ему нужна помощь. — Если повезет, они пойдут проверять его, и я смогу выскользнуть, как только они обнаружат, что его здесь не должно быть.