Раздумья Атланта

– Счастливая! – позавидовал я. – А в нашей конторе жалованьем пока и не пахнет, так что угостить не могу. А твое распивать… Я же не сутенер какой-нибудь. И не альфонс. Я простой котяга. – («Котяга» – это наше производное от нашего же определения собственной специальности: «компьютерный работяга».)

– Дурак ты, Андрюша, а не сутенер, – ласково сказала Алена. – С получки отдашь. Ну так что?

В общем, мы договорились, и по окончании рабочего дня, заскочив в магазин за хлебом, я поехал забирать Алену. Обгоняя меня, с презрительным шелестом проносились мимо изящные мощные «иномарки» с мордастыми парнями за рулем и их златовласыми спутницами. Я не испытывал зависти. У меня был мой «Агасфер» и меня ждала очаровательная Алена.

Уж не знаю, что такое неотразимое нашла Алена в давно пережившем сезон молодости и к тому же разведенном котяге. Ситуация, в которой мы познакомились, не отличалась необычностью; я не вытаскивал ее из морских глубин, и не спасал от пьяных хулиганов, и не вызволял с балкона пятого этажа охваченного пламенем дома – мы просто однажды оказались соседями по купе, как в старом кинофильме. Ничего необычного. Необычным для меня было то, что Алена, кажется, не собиралась упускать меня из виду, и намерения у нее, по-моему, были самые серьезные. Миновала зима, и миновала весна, а мы продолжали встречаться, и совсем неплохо проводили время в моей квартире; это было уже нечто большее, чем рядовая развлекаловка, я все чаще ловил себя на том, что мне как будто бы уже и не хватает Алены… И все-таки не решался переступить черту перемен – имел уже печальные уроки и побаивался их повторения. Алена тоже не форсировала события, наверняка понимая все женским своим чутьем. Так пока что и шли мы с ней – вроде бы и рядышком, но вроде бы и не вместе…

Я затормозил возле скверика, не доезжая до автобусной остановки, и начал высматривать Алену. Толпа там собралась порядочная, но Алена выскочила откуда-то сбоку, из-за буйно разросшихся кустов, и быстро забралась в машину, проскользнув в предусмотрительно открытую мною переднюю дверцу.

– Привет, – сказал я и поцеловал ее. От ее щеки слабо повеяло незнакомыми духами. – За тобой гонятся поклонники?

– Ага, целая орава, – подтвердила Алена, перебрасывая на заднее сиденье довольно плотно загруженный полиэтиленовый пакет.

– Духи зачем-то поменяла, – ворчливо сказал я, отруливая от тротуара.

– Бережешь, что ли?

– Почему берегу? – не поняла Алена.

Я взглянул на нее. Она была чертовски привлекательна, за ней действительно не грех было погнаться не то что сквозь кусты, но и по болотищу нехоженому; светлые, в меру подкрашенные чем-то золотистым волосы, серо-зеленые глаза, умеющие смотреть с какой-то особенной нежностью… Желтая полупрозрачная блузка в обтяжку давала возможность убедиться в прелести линий тела, а вот брюки Алена, по-моему, носила совсем зря – с ее-то ножками! («Я от ног твоих, Алена, делаюсь умалишенным», – сам сочинил!)

– Я подарил – потому и бережешь, – ответил я, мимолетно удивившись ее непонятливости и тут же забыв об этом.

– Ой, берегу, Дрюнечка! – улыбнулась Алена. – Кто знает, когда еще подаришь, и подаришь ли?

Ничему я тогда, конечно, не придавал значения, да и не мог придавать. Неожиданный Аленин звонок. Наша встреча не возле ее работы, как обычно, а у совсем другой остановки. Чуть ли не спринтерский рывок из сквера в машину. Эти новые духи. А до того – визит сухощавой леди по поводу анкетирования для «Вечернего вестника». Ни о чем я не подозревал, и только потом… Случалось, я мог прервать неприятный или просто страшный сон, но как вынырнуть из вот этого затянувшегося сна – я не знал.

Перебрасываясь фразами о том, о сем, мы оставили позади оживленный центр, прокатили по мосту, и «Агасфер», кряхтя, полез в гору, упорно сокращая расстояние до моего жилища, доставшегося мне от родителей; бывшая моя жена ни словом не обмолвилась о дележе и размене жилплощади, и еще до развода, забрав дочку, ушла к своей маме, в такую же двухкомнатную квартиру.

Результатом активной получасовой деятельности Алены на кухне оказался очень даже неплохой ужин. По телевизору шла очередная серия чего-то латиноамериканского, мы попивали шампанское – и вдруг одновременно посмотрели на мой широкий, уже хорошо знакомый Алене диван…

До сумерек было еще далеко, из раскрытого окна доносились со двора крики резвящейся малышни и идиотский гогот подростков, ежевечерне оккупирующих ими же искалеченную и заплеванную беседку. Я лежал на диване, на паласе рядом с диваном белели Аленины трусики, а сама Алена голышом прохаживалась по комнате, оправляя свои длинные волосы цвета летнего солнца. Я любовался ее стройной фигурой и накапливал силы для нового штурма.