РАЗДУМЬЯ НА РОДИНЕ

Самое, однако ж, интересное в том, что такая «химизация» начисто освободила руководителей от вывозки на поля местных удобрений. Содержание скота без подстилки привело к тому, что навоз либо выветривается, либо уносится дождевыми водами в речку, отравляя питьевые источники. Очевиден двойной вред — отравление вод и порча ценнейших органических удобрений. Вспомним, однако, что русский крестьянин испокон веку ценил «навозную» продуктивность коровы не меньше, чем ее молочную продуктивность. Коров держали в той же степени для получения навоза, как и для получения молока. Весной в Вологде и в наше время машина навоза стоит 20–25 рублей, а в деревнях у меня на родине не знают, куда его деть. Все вокруг завалено навозом: около бывшего телятника многолетние кучи уже обросли крапивой, около фермы тоже. В котлованах с жидкой консистенцией, которая отгребается от стойл и смывается шлангом, едва не утонули однажды двое отпускников… Быка однажды вытаскивали из навоза всем миром. Не знают, как быть с навозом и в личных хозяйствах. Одна из моих знакомых старушек решила избавиться от коровы, поскольку навоз ни от хлева, ни из хлева никто не вывозит. Соседи мои таскали навоз в заброшенную картофельную яму (как раз напротив моих окон), но яма наполнилась, и теперь над ней целая навозная гора. Весной вместе с водой ценнейшее удобрение потечет в речку и в озеро, откуда люди берут питьевую воду. Кишечные и прочие заболевания не волнуют ни районную, ни областную санэпидстанцию, куда я года два назад привез бутылку с такой водой. Увы, дело с навозом за два этих года не сдвинулось. Не лучше обращаются с навозом и на больших комплексах, как молочных, так и откормочных: их проектанты до сих пор не могут придумать надежную добротную систему для сбора и утилизации фекалиев. Хозяйства предпочитают сбрасывать навозную жижу в реки. Спрашивается, зачем тратить такие баснословные средства на строительство азотно-туковых и прочих заводов, на дорогостоящие перевозки, если мы не используем даже навоз — это самое легкодоступное и самое прекрасное удобрение? Ведь в соединении с торфом оно дает возможность обходиться вообще без минеральных удобрений.

Ни один хлебороб ни в одной стране не будет сплавлять драгоценную жижу в реку, он подберет и использует каждый коровий шлепок. Как это ни парадоксально, из этих блинов-шлепков у хорошего хозяина и получаются блины уже другого сорта. Так уж устроено в природе, и для нормального нравственно здорового слуха в звуках этих шлепков нет ничего дурного. Наоборот, у бюрократа-пижона эти шлепки вызывают тошноту или раздражение. Голубая мечта бюрократа — вывести такую породу коров, которые производили бы одно молоко, без всяких шлепков…

Всем нам надо понять наконец, что сельскохозяйственное производство принципиально отличается от промышленного. Замкнутые, строго индивидуальные, до предела специализированные системы здесь либо совсем невозможны, либо дают малокачественную продукцию. Конвейером и потоком, разумеется, не стоит пренебрегать. Но как разумно, как архиосторожно надо ими пользоваться! Пример: стоило объединить несколько молочных стад в одно, как продуктивность сразу снизилась. Когда переходят на беспастбищное содержание (а большие комплексы предусматривают именно такое содержание), то немедленно увеличивается яловость, растет число выкидышей.

Примеров, связанных с неожиданными опасностями интенсификации, можно привести множество. Причем не только в животноводстве, но и в производстве зерна. Можно, конечно, поднять урожайность до 60–70 центнеров, как в Англии. Но, извините, я был в Англии и до сих пор чувствую вкус лондонского хлеба. Вернее было бы сказать, отсутствие всякого вкуса: жуешь, словно резину. Поэтому еще неизвестно, что лучше: 70 центнеров с гектара такого зерна или 20–30 другого, хлеб из которого имеет вкус, аромат, свои витамины и какие-то таинственные для меня микроэлементы. То же самое можно сказать о говядине, о капусте, о яйце, о свинине. Картофель, например, выращивают и продают очень крупный, но есть его можно лишь при очень хорошем аппетите.

Для классического бюрократа все эти тонкости, конечно же, ни к чему, ему важно перевыполнить план по валу, по весу, по количеству. Качественные признаки его мало интересуют. Но законы диалектики жестоко мстят за такую односторонность. Позволю себе привести еще один пример.