Раздвоение личности (СИ)

— Надеюсь ты потом об этом не пожалеешь, — фыркнул он.

— Пожалею, — уверенно сказал я. — Но это нужно сделать, потому что так — правильно.

— У каждого свои понятия о правильном, — усмехнулся Ривз и замолк.

Мы неторопливо ехали по улицам Центра, и я с каким-то непонятным ужасом понимал, что мне бы здесь могло понравиться. Улыбающиеся направо и налево девушки, вышагивающие почти, что в гвардейском темпе мужчины в деловых костюмах, молодые люди с выражением такой усталости на лице будто прожили уже больше сотни лет, беготня ребятни, на которую с умилением смотрели все прохожие. Все это есть и за пределами Центра, но совсем в другом виде — здесь свою роль играла непонятная мне атмосфера беззаботности, уверенности в защите. И с чего мы вообще все решили что в Первом Кольце живут сплошь подлецы и мерзавцы? Нет, люди здесь вовсе не хуже и не лучше чем там, где привык жить я. Просто в Центре доброта кажется немного наигранной, красота сочнее, а подлость имеет немного другую форму… Просто все здесь самую малость завуалировано…

Мы подъехали к пропускному пункту у опоясывающей Центр стены, и я отмахнулся от своих мыслей. Сейчас следовало подумать о том, как заставить Гурмана принять полномочия Графа. Мрак! И с чего это Логану вдруг приспичило видеть в качестве предводителя кровососов именно этого энергетического вампира? Для того чтобы посмотреть на мои мучения? Вряд ли… Скорее уж что он все давно и тщательно продумал, а Гурману суждено сыграть одну из ключевых ролей в пьесе под режиссурой нового Лорда.

— А может, он таким образом хочет пойти на уступки Великими Семьями? — предположил Ривз. — Как я понял, у обитателей четырех небоскребов давно зуб на питающихся кровью, и главы даже слышать ничего не желают ни о каких Графах, но и Логан в тоже время считает нецелесообразным выгонять вампиров за пределы Первого Кольца. А Гурман он, вроде как, и чем-то на человека смахивает…

— Все может быть, — пожал я плечами.

До нужной мне улицы мы домчались довольно быстро и я, выйдя из автомобиля, окинул едва не убивший меня совсем недавно дом. Дом моего бывшего напарника Ланса. Теперь, когда я знал, что через несколько часов этого здания уже не станет, мне вдруг стала заметна его непонятная красота, которая бывает лишь у готовых вот-вот обрушиться ветхих сооружений. Но только этот дом вовсе не был ветхим — Ланс очень неплохо укрепил его в свое время и подозреваю без железа и бетона его работы не обошлись.

Здесь нужно будет хорошенько убраться, когда все будет кончено… Так чтобы не осталось даже следов от, впитавшего все злость и печаль хозяев, монстра.

— Это довольно опасное здание, парни, — предупредил я Темных. — Старайтесь не нервировать его и будьте предельно осторожны.

— Так мы должны его… — начал было один из моих неожиданных подчиненных, но я его перебил.

— Да. Сжечь.

Разговор ни о чем

Я сидел на тротуаре и смотрел как Темные, извлекшие из багажника канистру с бензином, направляются к дому. Пока тот выглядел вполне мирно, хотя мне уже стало казаться, что от монстра понемногу начинает веять яростью. Как бы он чего не учудил… Хотя мне конечно волноваться было не о чем, разве что об отправленных мною на казнь дома троих парней. Но Темные они для того и существуют, чтобы как-то бороться с такими видами проблем.

— Сам поучаствовать не хочешь? — лениво поинтересовался Ривз, усаживаясь рядом.

— Воздержусь, — усмехнулся я.

— Уже научился прятаться за спинами подчиненных?

— Пытаюсь соответствовать образу…

Темные тем временем без особых препятствий перемахнули через ограду малость бешеного домика. Вскоре они, немного повоевав с сорняковыми растениями, заполонившими внутренний двор, скрылись из вида.

— Здрасьте. Это опять вы?

Я едва не подпрыгнул на месте и оглянулся. Сзади стояла та самая девочка, которая два дня назад застала меня карабкающимся по стене этого чудовищного здания, дабы добраться до Ланса.

— Привет, — успокоившись, улыбнулся я. — Я смотрю, ты умеешь неслышно подкрадываться.

— Извините, — понурила голову девочка и оправила цветастое платье. — Это у меня от мамы. Я даже когда не хочу кого-нибудь напугать, все равно получается так, что пугаю.

А, ну да. Мертвец же говорил что мать девочки — оборотень. Хм… Так значит отец — человек? Так уж устроено в нашем мире, что ребенок, родившийся у представителей разных рас, становится пусть иногда и со странностями, но вполне себе обычным человеком.

— Страшно подумать, что будет, если ты захочешь напугать, — нервно усмехнулся я.

— О-о-о, — мечтательно протянула девочка. — Некоторые бывало в обморок падали.

— Что? — не понял я и с удивлением посмотрел на нее.

— Ну, это когда мне хочется напугать кого-нибудь, — с серьезным видом пояснила она. — Улица у нас не очень светлая, а мне часто бывает скучно. Вот я и разыгрываю некоторых. Дяди всякие, кстати, иногда кричат очень смешно.

Она хихикнула, а я в некотором шоке покачал головой. Ривз нагло заржал.