Разгадка близка?

И вдруг я понял причину моего подсознательного интереса. Вспомнил, что именно о плаценте необычные вещи рассказывал в интервью журналу «Атеистические чтения» заведующий кафедрой гистологии и эмбриологии Крымского мединститута профессор А. Брусиловский, подчеркивая уникальность плаценты по всем параметрам. Уже древние египтяне считали плаценту обиталищем души человека и во времена. торжественных шествий впереди фараона несли знамя с изображением его царственной плаценты. Именно через нее идет обмен информацией между организмами матери и ребенка, постоянно общающимися, но в то же время самостоятельными, поскольку кровь их благодаря разделяющей ткани плаценты нигде не смешивается. Значит, обмен информацией идет на энергетическом уровне. Состояние плаценты, говорит А. Брусиловский, в такой степени отражает особенности плода, что плаценту образно называют его визитной карточкой.

Но если мы сейчас признаем, что материя, даже самая неодушевленная, имеет память, то почему не допустить, что в плаценте заложена память набора энергии? Ведь появление каждого нового органа невозможно без всплеска энергии. Этими всплесками и заряжена плацента. Значит, «сторожа» плаценту, гоминоид ожидает не просто кусок плоти себе на обед, ведь мясо он, как правило, не ест, а нечто недостающее ему, как приемнику — батарейки. При его даре к суггестии и мгновенным перемещениям, требующим массы энергии, он интуитивно ищет ее где только может, в том числе и в пище. Недаром же йоги говорят: мы то, что мы едим.

С гоминоидами связано много и других загадочных явлений, по которым можно строить новые гипотезы. Об этом думал великий шведский естествоиспытатель Карл Линней, который за год до смерти, в 1777 году, писал: «Если уж вызывает удивление жизнь обезьян, то о троглодитах — так он называл гоминоидов, не отождествляя их с человеком, — сходствующих весьма с родам человеческим, без изумления ни один естествоиспытатель рассуждать не может. Посему удивляться должно, откуда то произошло, что человек, имея свойственное ему любопытства, оставил сих диких доселе во тьме и не хотел нимало вникнуть в их существование. Не меньшую пользу приобрел бы себе философ, ежели бы провел несколько дней с одним из сих животных, дабы изведать, насколько человеческий разум от его разума отличается, откуда открылось бы различие между бессловесным и Словесными тварями».

А действительно, насколько?