Разгадка судьбы

— А можем ли мы дитя демона и ангела называть Демгел? Или как таких созданий зовут? — спросила я, пытаясь разрядить обстановку.

— Нечего называть. У меня не может быть детей, — со злостью отрезал Ристан. В его глазах сверкало бешенство со смесью боли от предательства Оливии. У меня волосы на затылке встали дыбом, и я сглотнула. Ой.

— Ну, у неё будет ребёнок. От тебя. Ребят, мне кажется, вам надо обсудить это всё наедине, — предложила я, подавляя беспокойство, скручивающее живот. Оливия не из тех, кто спит со всеми подряд, и любит Ристана. На это я бы поставила жизнь. — Может, вам стоит поговорить с Элираном, вероятно, он вам поможет всё объяснить?

— У неё не от меня ребёнок. Не может у меня детей быть. Алазандер убедился в этом, когда кастрировал меня, чтобы я не мог создать жизнь. Он не желал, чтобы я пополнил генофонд Орды, так что он лишил меня репродуктивной функции, как и всего остального, — яростно выплюнул Ристан.

— Дерьмо, — выругался Райдер, чьи глаза менялись с золотых на черные, а злость на отца вырывалась из глубин души.

— Хреново, — прошептала я.

— Ерунда какая-то, — Оливия всхлипнула, а по её щекам потекли слёзы.

— Нет, правда, — Ристан продолжал рычать, и я без чтения мыслей могла сказать, что он про себя матерится. — Я не могу иметь детей, так что если ты…

— Демон, не заканчивай этого предложения, — перебила я его, и оказалась под натиском злобного взгляда.

— Ни хрена не лезь в это, — прошипел он, и я ощутила его боль. Это прекрасное создание хотело детей. Моих он так яростно любил, отчего я обожала его сильнее.

— Ристан, — предупредил его Райдер, но я махнула ему. В зале разлилась неловкая тишина, пока все ждали, что произойдёт дальше. Ристан посмотрел на меня, затем на Оливию, а Райдер уставился на меня. Демон двинулся на Оливию, склонился и прижался губами к её уху, чтобы никто больше не слышал его слов. Я уловила что-то взглядом, ожидая дальнейших действий от Ристана или Оливии.

С другого конца зала на меня смотрела Дану. Её образ мелькал, рябился, а потом исчез. Испугавшись, я проморгалась, чтобы вновь найти её и обернулась. Но в этот момент моего плеча нежно коснулись. Я обернулась и увидела Дану, то исчезающую, то опять появляющуюся.

— Что с тобой? — выговорила я, но на то, чтобы услышать меня ей потребовалось время.

— Это я сделала, — её едва было слышно.

— Сделала что? — настороженно спросила я.

— Помогла Ристану, Синтия, — пояснила она, пока её облик продолжал мерцать и испаряться всё чаще с каждой секундой. — Он обожает твоих детей, особенно Калиин, и заслужил счастья стать отцом. Я так много ему задолжала. И это мой подарок ему. Он вновь может иметь детей. Учитывая всё, что он потерял, подарок не такой уж и грандиозный.

— Что именно ты с ним сделала? — спросила я, ощущая напряжение позади себя, так как все поняли, что я разговариваю с Дану, сыгравшей роль в исправлении повреждений, которые так давно Алазандер нанёс Ристану. Я надеялась лишь, что это никак не связано с заменой яиц или улучшением сперматозоидов или чем-то ещё таким.

— То, что происходило между мной и Ристаном, не твоё дело, дочь моя. У тебя есть проблемы серьёзнее. То, что мы вылечили Древо не помогло Царству, как мы того ожидали. Больше меня не видит никто, кроме тех, кто порождён от моей крови. Происходит что-то страшное, и ты должна это предотвратить. Царство Фейри в беде, как и я. И если повреждения не исправить, я перестану существовать.

— Ты умираешь? — спросила я, сглатывая ком в горле и сдерживая слезы.

— Я связана с Царством, а оно разрушается. Ты видела порталы, которые никак не закрыть. Если мой мир объединится с Террой, я прекращу существовать, Синтия. Я связана с миром, ты — нет, хоть и можешь чувствовать, что происходит с царством. Я не могу исправить всё без твоей помощи.

— Поэтому ты меня вернула, — прошептала я. — Ты умираешь, кто-то должен занять твоё место, — выдохнула я. — Ты связала меня с фейри, но не с Царством, так что если мир падёт, я буду всё равно с ним связана. Ты знала, что это произойдёт, — подытожила я. — Надо было раньше мне сказать, чтобы всё не зашло так далеко. Ты вернула меня ни для того, чтобы спасти Царство, так как ты уже умирала и знала, что то же произойдёт и с миром, да?

— Разве? Или я эгоистично спасла своего ребёнка единственным доступным мне способом? Ты кровь от моей крови, и единственная дочь, которая не предала меня. Может, ты так и не думаешь, Синтия, но я тебя очень люблю, — прошептала она. — Я не могла спасти и тебя и мир, мне нужно было выбрать, и я выбрала тебя. Но это заметили другие. Этот мир может умереть, и тебе, вероятно, придется отказаться от него, но наш народ ты не бросишь. Я понимала, что об этом прознают, но в общей картине не сомневалась в твоей преданности. Если ты не можешь спасти этот мир, ничего страшного. Я прожила отличную жизнь. И уже устала.