Разгибатель крючков

Сара Бернар сыграла Джульетту в 70 лет. Фаина Григорьевна была намного старше, но утверждала, что перелом шейки бедра получила, играя эту роль во время танца с маракасами (тогда театры часто привносили что-то свое в классику). Она была, без сомнения, великой актрисой – просьба передать ей стакан воды в ее исполнении тянула на Оскара и занимала минут 10. Она называла всех младше себя (то есть всех) «голубчик» и постоянно нуждалась в зрителях, при этом (парадокс!) – ей не нравилось в общем зале, а лишение ее персональной палаты она приняла как личное оскорбление, но не стала устраивать истерику по этому поводу. Сердце у нее было не в идеальной форме, поэтому к протезированию сустава ее планировали долго готовить.. В отличие от других пациентов, она никогда не была привязана. Она была единственной, к кому было приятно подходить – мы вместе решали кроссворд. Кроссворды у нее были сложные, поэтому она частенько что-то спрашивала у меня. А мне было приятно размять мозги…

…Однажды к ней пришли какие-то ее родственники – два племянника-наркомана. Они сразу пришли с нотариусом, который должен был заверить завещание на квартиру. Фаине они ничего, кроме нервотрепки, не принесли. Более того, довели ее до сердечного приступа, и похоже, сделали это специально. Более мерзких людей я не встречал. Игорь Владимирович выпроводил их с трудом.

Помню, я зашел к ней тогда и увидел, что ее лицо бледное, как простыня.

Она открыла глаза и прошептала – помоги мне…

Глава 8

…Через две недели боссы квартальной мафии стали периодически приходить в сознание, но оба еще плоховато соображали и вроде как ничего не помнили. Фаина тоже потихоньку пришла в себя. Она затребовала к себе психиатра. Получив справку о дееспособности за его подписью в двух экземплярах, она потребовала к себе Игоря Владимировича и меня в свидетели. Восседая на больничной койке с тремя подушками и грелкой за спиной как императрица Елизавета, она молвила —

– Я уже немолода, голубчики. Моя судьба преподносила мне великие подарки и лишения. Если отмотать все назад, я бы прожила жизнь, ничего не меняя в ней. Скоро наступит закат… Не перебивайте меня, многоуважаемый Игорь Владимирович, от меня останется память – многие помнят мое исполнение Дездемоны. Меня дважды душили на бис… Моя Клеопатра получила самые лестные отзывы в театральном вестнике …в 65м.. вроде бы… Я жила полной жизнью, всю себя отдавая профессии… Я жила театром днем и ночью… без выходных и праздников… И теперь, на излете дней своих, я сообщу Вам, уважаемые, что ни о чем не жалею.

– А не рановато Вы на погост собрались, Фаина Григорьевна?

– Японцы советуют каждое утро готовиться к смерти. Это, голубчик, очень мудрая мысль. Вы, например, никогда не задумывались, что не хотели бы, чтобы Вас видели мертвым в рваном лифчике?

Игорь Владимирович выражением лица ответил на этот вопрос. Я тоже не стал перебивать Фаину Григорьевну. Актриса ничуть не смутилась и продолжила.

– Вот справка от психиатра о моей дееспособности. По нашему законодательству, в особых случаях, завещание может заверить заведующий отделением. Игорь Владимирович, прошу-прошу… заверьте мне вот это завещание… Не отказывайте в такой малой просьбе труженице Мельпомены… (у нее получилось МЭльпомЭны) Не хочу никаких нотариусов – дармоеды и бездельники они…

Игорь Владимирович проникся духом момента. Он взял в руки документ, который надо было заверить. Сначала бегло прочитал, но что-то зацепило его и он стал перечитывать с изумленным выражением лица. Я взял свой экземпляр и тоже углубился в чтение.

«Я… такая-то..такая-то… здравом… твердой памяти… завещаю… четырехкомнатную квартиру на Садовом …тому, кто лишит меня девственности… Лишение считается исполненным, если происходит не против моей воли и имеются доказательства соития.»

Занавес.

Глава 9