Разговор о любви

Я чуть не предал отца, заморочил голову этой чудесной, чуткой женщине, осложнил ситуацию настолько, что теперь не знаю, как из нее выпутываться! – подумал он, приходя в еще большее смятение. Я не должен был соглашаться ехать на Рождество к ее родственникам и уж тем более не имел права являться сюда! Она ясно объяснила мне, что не желает со мной связываться, а я продолжал играть с огнем. Какой же я кретин! Слабовольный кретин!

Джоанна аккуратно высвободила свою руку из его ладони и нежно погладила его по лицу, по шее.

Возбуждение, остывшее в нем за время беседы, вновь вспыхнуло ярким пламенем, и он стиснул зубы, полный решимости противостоять ему.

– Джоанна… – прошептал он с чувством. – Прости меня, пожалуйста, за то, что я так нагло сюда явился! Мне следовало прежде спросить у тебя, хочешь ли ты этого. И я знаю, ты ответила бы «нет». Ты действительно доходчиво объяснила мне, что не желаешь со мной сближаться, а я как упрямый осел поступил по-своему.

– Извинение принимается, – ответила Джоанна с каким-то особенным, простительным дружелюбием.

Тим вздохнул.

– Завтра с утра, если не повалит снег, я уеду отсюда, обещаю.

Рука Джоанны замерла на его щеке.

– Ты не сможешь уехать… – пробормотала она с нескрываемым разочарованием.

– А разве не ты отчитывала меня вчера, когда я здесь нарисовался? – спросил Тим, пытаясь облечь свой вопрос в форму шутки.

– Я, но это было вчера, – торопливо проговорила Джоанна. К какому-то из соседних коттеджей подъехала машина, и свет фар, проникший в их спальню сквозь окно, на несколько мгновений осветил ее милое расстроенное лицо. – Теперь все по-другому.

– По-другому? Нет, дорогая моя, все точно так же. Ты опять вынуждена спать в одной комнате с человеком, с которым не хочешь сближаться, – напомнил Тим.

Джоанна порывистым движением придвинулась к нему ближе. Ее теплая рука скользнула вниз и остановилась на уровне его сердца. Он на миг замер от смешанного чувства радости и горя.

– В данный момент я почему-то не помню ничего из того, что говорила тебе вчера, – прошептала Джоанна и Тим почувствовал на своей щеке ее сладкое горячее дыхание.

Его душа безмолвным воплем воззвала к разуму, моля его тоже обо всем забыть, но разум был неумолим. В нем многократно повторяющимся эхом все еще звучали слова Джоанны: «Было бы просто здорово, если б однажды ты меня с ним познакомил».

– А я помню все, что ты мне говорила, – скрепя сердце произнес Тим. – Ты…

– Тсс! – Джоанна прижала палец к его рту, прерывая его на полуслове. – На сегодня довольно разговоров.

– Но… – попытался сопротивляться Тим.

В считанные доли секунды Джоанна забралась ему на грудь. Ее стройные крепкие ноги плотно обхватили его бока, она прижавшись к нему всем телом, обвила его шею тонкими изящными руками и прильнула к его рту своими медовыми губами.

Последовавший поцелуй – сначала робкий, потом все более и более горячий и смелый, – на некоторое время лишил его способности дышать, подарил ему ни с чем не сравнимое блаженство, во сто крат усилил его страсть. Но он продолжал напряженно думать о том, что эта женщина достойна гораздо большего, чем то, что он может ей дать, чем просто связь с мужчиной, не способным быть с ней полностью откровенным и утаивающим от нее нечто очень и очень важное.

Он заглушил в себе стон и сжал пальцы в крепкие кулаки, едва удерживаясь от соблазна обнять ее, обласкать каждый сантиметр ее великолепного тела.

Джоанна поцеловала его в губы – непродолжительно и несмело – и медленно отстранилась. Она чувствовала, что с ним творится что-то странное: он не прикасался к ней руками и отвечал на ее поцелуи подозрительно сдержанно.

Может, ему уже не хочется заниматься со мной любовью? – ощущая себя униженной и растерянной, подумала она. Или я в чем-то неправильно его поняла?

– Тим, – произнесла она, старательно маскируя свою боль. – Что-то не так?

– Нет-нет, что ты! – торопливо проговорил он, поднимая руку и проводя пальцем по ее щеке. – Ты божественна, моя принцесса!

– Но… – Джоанна на минуту замолчала и все же договорила начатую фразу: утаивать от собеседника свои истинные мысли и чувства было не в ее характере. – Но ты ведешь себя так, будто не хочешь меня…

– Не хочу тебя? Ты шутишь, милая моя! – Тим нервно усмехнулся. – Если я зажгу свет, ты увидишь, что я сгораю от желания.

Джоанна покраснела, почувствовав вдруг острое любопытство. Несмотря на свой стыд, она медленно повернулась, коснулась ладонью его живота и провела ею вниз, проверяя, насколько сильно возбужден ее партнер.

– Но тогда… Зачем сдерживать себя?

– Ты не поймешь…

– Попробуй объяснить.

– Видишь ли, – начал было Тим, опять ощущая себя приближающимся к капкану зверем. – Черт возьми! Джоанна! Пойми, я всерьез тобой увлекся и боюсь…

Он не договорил, но Джоанна и не нуждалась в этом. Признание, которое, как ей показалось, вырвалось у него невольно, разлилось по ее душе магическим зельем. Она расплылась в улыбке, опять наклонилась, прижалась своей мягкой, покрытой тонкой тканью ночной сорочки грудью к его груди и прикоснулась ртом к его губам.