Разговор по душам

Сама Зоя на калошном заводе, где работает ее мама, была не раз. И всегда ей было так интересно смотреть на длинный-длинный конвейер, по которому плавно и ритмично проплывали маленькие колодки. Она любила наблюдать, как постепенно, ловко и быстро обряжают работницы голую колодку. Одна натянет на нее светлую подкладку, вторая наложит резиновый передок, третья — задник, четвертая приладит подошву. И плывут одна за другой колодки, переходя из рук в руки, пока не превратятся в маленькие, сверкающие лаком, украшенные бархатными отворотами теплые детские ботики. Зоя знала почти всех работниц на конвейере маминого цеха — от молоденькой ученицы Маруси до старой знатной обтяжчицы Агафьи Александровны.

Много о жизни этих женщин рассказала ей мама — бригадир цеха. Недавно работницы выбрали ее депутатом в Совет. Девочка гордилась своей матерью, она хотела, чтобы все ребята увидели, как работает ее мама.

Зоя обиженно вздохнула.

— И почему это Нина ничем, кроме себя, не интересуется?

На этот сбор Нина пришла с удовольствием: вожатая обещала пригласить известного композитора.

В пионерской комнате развесили флажки. Принесли из столовой скамейки и расставили, как в кино. Пианино с открытой крышкой выдвинули на середину. Сразу стало торжественно.

Все ожидали, что композитор высокий, важный и строгий. А оказался он простым, живым и веселым человеком. Он пошутил с ребятами, потом сел за пианино и стал играть свои песни. Эти песни знали все ребята. Они запели, и гость пел вместе с ними.

— Ну, поете вы недурно, — сказал он, — а вот нет ли среди вас юных композиторов?

— Композиторов нет, — закричали ребята, — а пианисты есть.

Нина ожидала, что сейчас назовут ее имя. Она покраснела, а зеленый бант на ее голове поднялся еще выше.

Но вожатая вывела на середину Клаву:

Это самая молодая наша пианистка, она учится всего три месяца.

Клава играла медленно, неуверенно, но трели под ее пальцами получались чистыми и прозрачными, как стеклышки.

— Ну что ж, — улыбнулся композитор, — для трех месяцев это совсем не плохо! А кто же тебя учил?

И тут вывели Зою. Как всегда в минуты волнения, Зоя побледнела. Сосредоточенная и строгая, села она и, слегка наклонив голову, стала играть. С первых же звуков Нина вся подалась вперед. Зоя играла вальс Шопена, самый любимый ее вальс, играть который она только мечтала.

Два голоса попеременно пели в вальсе: один — глубокий, вдумчивый — как будто убеждал и уговаривал, а другой — непокорный — отвечал насмешливо, переливчато — звонким смехом. Будто спорили два человека, и разговор их был очень волнующим, очень важным…

«Как она хорошо играет!» — думала Нина, прижимая руки к горячим щекам.

Зоя уже давно кончила играть, а Нина все еще сидела, охваченная каким-то необыкновенным волнением.

Ома очнулась от громкого стука, это хлопали в ладоши ребята, и вместе с ними хлопал и гость. Он поднялся с места и растроганно обнял девочку.

— Нина Орлова лучше играет, — застеснявшись, сказала Зоя. — Она у нас главная пианистка, вот увидите!

— Нина Орлова! Нина Орлова! — подхватили ребята.

Все посмотрели на Нину, и никто не узнал ее. Рядом с гостем стояла робкая, смущенная девочка. Даже пышный зеленый бант на ее голове будто увял.

Опустив руки, она тихо говорила:

— Нет, я так не умею играть…

— Ну, не обязательно, так, — засмеялся композитор. — Играй, девочка, как умеешь.

— Я не могу ничего сыграть, — еще тише сказала Нина, — я учу большую сонату, но она у меня еще не готова. А другие вещи я не повторяла… все забыла…

— Только задается, а сама ничего не умеет! — крикнул с места Коля Муратов.

Но было что-то такое жалкое во всем виде Нины, что заставило ребят сердито одернуть Колю…

А вожатая наклонилась к композитору и тихо сказала:

— Спасибо, что пришли… Вы нам помогли поговорить по душам.

ЧЕМПИОН ПО КНИГАМ

Мы сидели на вокзале маленькой дачной станции, куда загнал нас начавшийся ни с того ни с сего затяжной, нудный дождь. У каждого из нас в руке было лукошко с земляникой, которую хотелось принести в лагерь сухой и невредимой: пусть все ребята посмотрят и позавидуют — найти такое ягодное место под стать только нашему звену!

— Эх, жалко, книжки с собой не взяли! — вздохнула Зина. — Еще когда дождь кончится, а тут торчи без дела…

— Зачем тебе книжка, когда с нами Миша Пустодеев? — спросил я. — У него вся голова набита книгами, он их, наверно, больше тысячи прочитал! О какой не услышит, сразу: «А! Эту я знаю, давно прочитал!» Ты у нас прямо чемпион по книгам, правда? — подмигнул я Мише.

— Да, довелось мне почитать на своем веку… — скромно вздохнул Миша.

— Ты, наверно, столько интересных историй знаешь! — подъезжал я к Мише. — Расскажи нам что-нибудь смешное!

Миша важно наморщил лоб, мы все подвинулись к нему поближе.