Разговор с автором

Она сделала это так резко, что подушки немного подскочили, а серый пледик, которым был накрыт белый Светин диван, смялся. Интересная это фишка у людей – покупать белые диваны, кресла, стулья, а потом портить их вид, оборачивая в неказистые пледы. Зачем тогда покупать именно белый диван, если так боитесь, что его испачкают? И для кого вообще производят эти белые диваны? Покупали бы тогда сразу серый. Зачем вам белый-то?

– Да, Виталь, – передразнила ее Света, – почему дамы все еще с пустыми бокалами?

Он демонстративно резко закрыл решетку с мясом, метнулся к раковине, чтоб смыть с рук маринад и проворчал:

– Тут вообще-то двое мужчин…

– Да, – вступился я. – Кому что налить?

– Мне настойку с вишневым соком и два кубика льда, раз муж обо мне сегодня заботиться не хочет…

– А тебе? – я посмотрел на Барби, давая понять, что обращаюсь к ней, хотя на самом деле просто вспоминал ее имя.

– Тоже, – ответила она и улыбнулась.

Я, кстати, долго думал, можно ли ее называть «Барби» вслух? Не обидится ли она? Но когда увидел Свету в этой розовой пижаме, вопрос автоматически отпал, потому что, как по мне, в доме теперь Барби целых две.

Света словами и указаниями помогла мне отыскать настойку, я налил, вручил барышням бокалы и полез в холодильник за своим пивом. Аккуратно вызволив бутылку из западни банок с вареньем и прочей еды в холодильнике, я плюхнулся на диван рядом с дамами. Виталик зачем-то убрал настойку обратно в шкафчик и пошел на улицу, разжигать угли. А напряженный воздух вокруг Светы можно было аж потрогать рукой.

– А че у вас бокалы для виски, а пьем мы из них самогон? – неловко нарушила тишину Барби.

– Не самогон, а настойку, – буркнула Света.

– Так привезла бы виски и пила бы, – присоединился я.

– Ха-ха, – закатив глаза подразнила Барби.

– Чем уж богаты, – продолжила Света. – Хорошо хоть такие есть. Муж вон у меня на неделе две кружки разбил. Теперь чай пить не из чего…

– А что, у вас только две кружки было? – выдала Барби.

Света ей не ответила.

– Что хоть за настойка, дашь попробовать? – сказал я, пытаясь разрядить обстановку.

– Ты же сказал, не будешь пить… – ответила Света с долей сарказма.

– Попробовать-то интересно.

Она протянула бокал. Вкус оказался довольно нежным. Ярко чувствовалась вишня, а спирт ни капельки не жег рот.

– Классная! – искренне похвалил я. – А сколько градусов?

– Тридцать, наверно, – ответила Света. – Отец Виталика всегда крепкую делает.

– Вообще здорово! Спирта не чувствуется совсем.

– А я говорила, хорошая… – заключила она, забирая бокал. – Хочешь, налью?

– Не-не, я только по пиву.

– Ну что, может к Виталику на улицу пойдем? – предложила Барби.

Ей явно было весело. Она находилась на своей волне и старалась Светино напряжение не замечать. Света же глубоко вздохнула и нехотя встала с дивана.

– Пошлите.

Мы вывалились на улицу. Там на лужайке ветер таскал туда-сюда листья, опавшие с яблони. Их было не много, и трава еще имела зеленый цвет, но ощущение осени четко создавалось. Солнце находилось ровно над домом, немного слепило глаза и пригревало, делая ветер не таким продирающе-холодным. А запах костра и свежего загородного воздуха создавали очень хорошее и созерцательное настроение. Мы зашли за угол дома, где возле маленького сарайчика Виталик поставил мангал. Он интенсивно махал пластиковой штукой над углями. Такой штукой, которые специально для этого в магазинах продают в отделах с углями вместе. Похожая на большую и широкую мухобойку, только без дырок. Махал со всей злостью. Потом, увидев, что мы подошли, остановился, оглядел Свету и сказал себе под нос:

– А мне ничего не принесла?

Света развела руками. Он имел в виду что-то выпить. Мы-то все вышли, как белые люди, с бокалами в руках.

– Я принесу, – зачем-то вмешалась Барби и направилась в дом.

Так называемый задний двор состоял у Светы из парочки яблонь, имевших очень поникший видок, засеянного не очень ровно и не очень хорошей травой, газона и малины вдоль забора. Каждый раз, что я сюда к ним приезжал, она рассказывала о своих планах на эту одинокую неухоженную территорию, но из раза в раз ровным счетом ничего не менялось. Как-то она поделилась, что очень хочет стать шаблонной домохозяйкой, возиться в грядках с цветочками и никогда-никогда не работать. Мне тогда ее стало жалко. При чем, как тогда стало, так и все… Теперь навсегда жалко. Смотрю вот сейчас на ее этот задний двор и вижу не исполненную мечту. Ей всего-то нужны были красивые цветочки, но пока что на клумбе, огороженной перед домом, у нее растут только сорняки.

Барби быстро вернулась с бокалом для Виталика и торжественно его ему вручила. А эстафету с махательной процедурой пришлось принять мне. Ну ладно, хоть согреюсь.

– Андрей сказал, вы работаете вместе? – неумолимо продолжала разговор Барби. – Как на работе дела?

– О-о-ой, не спрашивай, – ответила Света.

– Кризис у нас. Как обычно, все хреново, – поддержал я. – Давайте о грустном лучше не будем.

– Давайте, – продолжила Барби. – О чем еще тогда поговорим? О, кстати! Кто-нибудь котятами моими у вас еще интересовался?